Пропавший смех - читать онлайн книгу. Автор: Хенрик Тамм cтр.№ 7

Тимми снова открыл глаза и огляделся вокруг, но увидел лишь машущие серо-чёрные крылья, дикие глаза и разинутые пасти. Воздух буквально кипел от летучих мышей. Его лапки соскользнули с каменного уступа, и он рухнул вниз.

Иногда быть котом очень даже неплохо. Тимми знал, что уже использовал три из своих девяти кошачьих жизней. Значит, у него в запасе ещё шесть. Если повезёт, их хватит, чтобы выйти живым из этой переделки. Он ударился о скалу головой, спиной и особенно чувствительно животом, однако продемонстрировал (как заверял потом Альфред) невероятную быстроту и гибкость. Ему удалось смягчить падение и соскользнуть, хватаясь за уступы скалы и размахивая лапами. Так что когда он в конце концов стукнулся о землю, то истратил ещё четыре своих жизни.

Встревоженный Альфред кинулся к нему. Он был почти уверен, что котёнок сильно ушибся. Но увидев, как Тимми открыл глаза, старый изобретатель издал крик радости.

В следующую секунду, к великому удивлению Альфреда, Тимми разжал левую лапку. И там лежал голубой цветок.

– О, какое счастье! О мой дружочек! О господи! Как ты себя чувствуешь, Тимми?!

Тимми был сильно помят, и его гордости тоже был нанесён удар, однако он всё же мог сам подняться. Зализав раны, он улыбнулся Альфреду, протянул цветок и сказал:

– Очень жаль, что мне удалось добыть только один.

Позднее в тот же день, когда Тимми и Альфред вернулись под надёжную крышу магазина игрушек и сидели держа в руках чашки с горячим чаем, они поближе рассмотрели свою добычу. Поход в грот оказался плодотворным. Теперь у Альфреда имелись нужные ингредиенты для сотен новых игрушек. Но особый восторг вызывал у него голубой цветок, который назывался Eusforia Galitinos Marillimus и который Тимми удалось для него добыть. Тимми тоже посмотрел на цветок. Ему казалось, что цветок самый что ни на есть обыкновенный, но Альфред любовался им не дыша. Он медленно покачивал головой, а на глазах у него то и дело выступали слёзы радости.

Он рассказал Тимми, что этот удивительный цветок ему удалось найти только раз за свою долгую жизнь, и было это сорок лет тому назад. Но когда Тимми спросил, как он его использовал, Альфред вдруг замолчал и не пожелал об этом говорить. Сказал только, что теперь стал куда старше и мудрее и на этот раз будет использовать его гораздо осторожнее.

Игрушечных дел мастер взглянул на Тимми. Сердце у него сжалось, когда он вспомнил, что произошло, когда он в прошлый раз использовал этот цветок. Знай он тогда то, что ему известно сейчас, он держал бы под контролем мощную магию, добываемую из голубых лепестков. А вместо этого он создал… монстра. Выпадет ли ему когда-нибудь шанс исправить ошибку?

Не сама ли судьба привела к нему Тимми? Вероятно, есть веская причина, по которой они встретились. По крайней мере, это чувство не покидало его сейчас, когда он сидел вместе со своим новым другом. Голубой цветок лежал между ними на столе как первый предвестник того, что будет происходить дальше.

Снаружи в окна забарабанил сильный дождь, Тимми услышал вдали раскаты грома. Он взглянул на Альфреда, глубоко погружённого в свои мысли, и спросил себя, о чём думает старый мастер. Потом он мысленно удивился тому, что его жизнь так изменилась всего за один день и что он встретил такого замечательного друга.

Само собой, его волновало, как дела у Симона, Джаспера и Каспера. Своих друзей он не видел со вчерашнего дня и точно знал, что они уже очень за него переживают, если, конечно, сами не заплутали. Завтра он первым делом разыщет их.

На следующий день после обеда Тимми, Альфред, Симон, Джаспер и Каспер сидели в кабинете Альфреда и все вместе попивали чай. Утром Тимми и Альфред прямиком направились на чердак пекарни, чтобы проверить, вернулись ли трое друзей домой после приключений в переулках. Все трое оказались на месте.

Друзья были счастливы, когда снова увидели Тимми, и очень благодарны Альфреду за то, что он спас их друга от городских стражников и приютил. Трое друзей вернулись на то место, где решили срезать путь, – в надежде, что Тимми прибежит туда. Симон волновался больше всех и прождал там так долго, что потерял счёт времени и пропустил в тот вечер свидание с особенно миленькой белочкой.

Теперь же все они попивали тёплый ароматный напиток, а Тимми рассказывал друзьям о своих приключениях. Их ужасно заинтересовали магические игрушки: как они работают, как соединяются в них части и прочие всевозможные глупости.

Они сидели как зачарованные, широко раскрыв глаза, и слушали Альфреда, который терпеливо отвечал даже на самые нелепые вопросы.

Однако друзья принесли с собой тревожные новости.

– Ты знаешь, Матильда, дочь пекаря, по-прежнему не может смеяться, – рассказал Симон.

Когда они стали расспрашивать её, как она потеряла свой смех, она не могла вспомнить. Её папа пекарь рассказал, что Матильда в какой-то момент пропала и отсутствовала больше суток, так что он места себе не находил.

Но однажды утром она снова сидела на ступеньках пекарни, совершенно потерянная. Сама Матильда ничего не помнила о тех днях, когда её не было дома. Для неё всё терялось в тумане, однако вскоре она заметила, что больше не может смеяться.

Кроме того, они встретили несколько других детей – человеческих и звериных, – у которых была та же проблема, что и у Матильды. Симон, который обожал рассказывать весёлые истории детям из их квартала, не раз и не два замечал, что дети гримасничают, словно пытаются рассмеяться его шуткам, но не доносилось ни единого звука. Всё это было очень странно.

Эти дети перед тем тоже исчезали на несколько дней, а потом внезапно снова появлялись.

Помимо всего этого, ходили слухи, что кузены Гриббли продолжают хулиганить и воровать всевозможные вещи у добрых людей и зверюшек. Тимми задался вопросом: может быть, слухи о том, что Гриббли воруют детей, всё же верны? Симон и братья-свинки слышали, что банда Гриббли объединилась с другими преступными группами в других кварталах и держит в страхе весь город. Ещё ходили слухи, что одна из банд разъезжает на мотоциклах с паровыми двигателями, а члены банды все поголовно игуаны. Игуаны, то есть ящерицы! Четверо друзей пришли к выводу, что всё это очень, очень странно.