Любишь кататься - умей и кувыркаться - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Мазуркевич cтр.№ 74

Скрипнул стул, напоминая мне быть расторопней, если хочу пронести собственную тушку контрабандой в общагу. Судя по увиденному во дворе, сейчас шла первая лекция, а серое небо не благоволила утренним прогулкам и вероятность встретить праздношатающихся стремилась к нулю. Это шанс! Решила я и коснулась ручки двери.

Далее был сплошной шпионский фильм. Разве что холодно было по настоящему, и слабость накатывала. Но мы же не сдаемся! Мы добежали до общаги и заползли под родное одеяло.

«Вот теперь можно и отдохнуть», – подумалось мне. Зря поспешила с выводами. Ой, зря.

- Данька, Данечка… – Меня упрямо трепали за плечо.

- А? – сонно отозвалась я.

- Ты как? – с тревогой спросили у меня. Вита? Да, голос был определенно ее, только не такой командный, как обычно.

- Хорошо, – буркнула я. – Только спать хочу.

- Хорошо. Спи, – разрешила кикимора. Я слышала, как она крадется к двери и уже там, за дверью, кому-то говорит. – Данька спит, не будите. Все хорошо с ней.

Не знаю, кому Вита говорила, но терпением они не отличались. Дверь с легким щелчком открылась, и кто-то зашел. Их было несколько. Тихо прошли к кровати, чья-то рука коснулась моего лба. Я из вредности открыла глаза, показывая, что они меня зло разбудили. И улыбнулась. Ванична.

С уставшей, но теплой улыбкой, ставшей мне родной за время, проведенное на болоте, она смотрела на меня. И я видела, как она с облегчение выдыхает, как разглаживаются морщинки на лбу, как успокаивается ее лицо.

- Мама…

Ванична провела ладонью по моему лицу, откинула челку и наклонилась, чтобы поцеловать в лоб, заодно проверяя температуру. За ее спиной, я видела их краем глаза, хотя и следила больше за старшей кикиморой, маячил ректор, степенно стояла Коха и совсем вдалеке, у самой двери, подпирал стенку Альтар.

- Все хорошо, – тихо уверила меня она.

- А почему вас здесь так много? – полюбопытствовала я, теперь уже глядя на каждого персонального.

Ректор отвел взгляд, Коха усмехнулась, с прищуром следя за реакцией Бродседа. Я внезапно почувствовала себя как на сцене, как будто мы даем спектакль «Семейная драма» и застыли на очередном акте, дожидаясь, пока установят правильный свет.

- Мы волновались, – ответила за всех Ванична. – Ты заболела, только пошла на поправку и вдруг исчезаешь из лазарета.

- Так светло и грустно, – попыталась оправдаться я. Коха совсем уж не по-королевски хихикнула, а ректор нахмурился неодобрительно.

- Мы так и поняли, – заверила меня, наверное, все же мама. Ведь в этом мире так по сути и было.

- Понятливые.

Я как-то изрядно поглупела, находясь рядом с ней. Видимо, так и происходит с детьми, когда они до маминой юбки дорываются, спасаясь от страшного окружающего мира. А рядом с мамой всегда хорошо и безопасно. Мама – она такая, она самая лучшая и надежная.

- Хм, магистры, – Коха обвела ироничным взглядом обоих гостей, – кажется, вы мешаете воссоединению семьи. Вам не кажется…

Договаривать она не стала, но все и так поняли, что их попросили на выход. Но если Альтар вышел спокойно, то Бродсед упрямился и норовил задержаться в дверях. И чего его так любопытство влечет? Кикимор разве в такой концентрации не видел?

Наконец, комната была очищена от инородных элементов противоположного пола, и Коха присела на кровать Виты. Ванична с моего полного согласия и одобрения села рядом со мной.

- Ругать будете? – жалобно спросила я. – Я не специально.

- Специально бы и не получилось, – усмехнулась ее величество. – Такое только спонтанно.

- Вот!

- Но нужно учиться себя контролировать. Нельзя полагаться на счастливую случайность!

- Простите, – покаялась я. Но основная мысль от меня ускользала.

- Коха, девочка не совсем тебя понимает, – заметила Ванична и пояснила: – Пытаясь повлиять на растения, ты потратила слишком много сил.

- Я не пыталась…

- Ты просто разозлилась, – тихо продолжила за меня кикимора. – И у тебя получилось, что получилось. Но ты могла израсходовать все, и тогда бы из академии пришлось бы уйти. Без дара здесь обучаться нельзя.

Я со страхом уставилась на собственные пальцы, пытаясь вызвать огонек. Поддался. Пламя заплясало на ноготке и перекинулось на другие. Я с облегчение выдохнула и показала обеим кикиморам свое достижение.

Те странно переглянулись. Коха поднялась и вышла из комнаты, оставляя нас наедине.

- Данька. – Я напряглась. Обращение по имени ничего хорошего не сулило. Это я еще в своем мире выучила. Ванична продолжала: – Постарайся быть осторожнее. Я… мы не хотим, чтобы с тобой что-то случилось.

- Я… – я не знала, что сказать. Обещать исправиться? Но что именно исправлять? Обещать быть осторожней? Но я не знаю этот мир так, как знают его остальные. Не выходить за пределы школы? Как оказалось, чтобы влипнуть, и выходить не пришлось.

- Ты справишься.

Меня снова поцеловали в лоб. Теперь уже успокаивающе.

- Ты уйдешь? – Мне не хотелось, чтобы она уходила, но я понимала, что у кикиморы могут быть другие дела. Та же Жабка требовала любви и заботы. И если я проживу без Ваничны, то Жабка… кто будет ее кормить?

- Я обязательно приду на ваше выступление, – уклончиво ответила мне болотница.

- Я буду ждать, – искренне пообещала я, проваливаясь в сон.

- А она точно в порядке?..

«Нет, не точно!» – хотелось заорать мне, когда в очередной раз дверь в комнату открылась и просунулась голова Трейса. Виту, которая осталась со мной после ухода Ваничны, также уже порядком раздражал этот вопрос.

- Была, пока вы не пришли и не разбудили, – все с тем же терпением, что и обычно, но ныне требовавшим куда больших волевых затрат, ответила Вита.

- Отлично, – ничуть не расстроился болотник и махнул кому-то позади себя. Я видела! Мне интересно стало!

Звякнуло стекло, стукнулась открытая нараспашку дверь, взвыл Джейс, на ногу которого опустилась одна из ножек стола, пискнула Кира, принявшись ловить уезжавшую посуду. Болотники пришла отмечать мое возвращение из забытья.

Судя по потрепанности столешницы, стол они вынесли из аудитории. Кое-где, на особенно древних ножках, виднелись нацарапанные надписи популярного толка, как то «Тараса – дура», «Жизнь за Нерзула» или «Пятерка, или смерть, подлый трус!». Кое-где надписи двоились, перекликались, размножались… жили собственной жизнью, вплетаясь в историю академии. Интересно, кто-нибудь их собирал когда-нибудь? Здесь же даже стихи попадались!

- Данька, ты опять куда-то уплываешь? – потряс меня за плечо Трейс.

- А? Прости, отвлеклась.

- Это-то и видно, что отвлеклась! Нет, чтобы наши старания оценить! – И он надулся, как мышка на крупу, манную.