Тайна княжеского наследства - читать онлайн книгу. Автор: Нина Кирпичникова cтр.№ 50

– У вас были сообщники?

– Нет.

– Сообщницы?

– Нет. Я невиновен, говорю же вам.

– Тогда, как вы объясните вот это? – Шувалов протянул Николаю предмет, который тот узнал.

Это был женский обруч для волос. На обруче слоновой кости – позолоченный рисунок венецианского крылатого льва. Николай отлично помнил его, он сам снял его с Лизы во время их любовного свидания.

– Это принадлежит вашей любовнице! Значит, вы были там вместе.

– Где вы это нашли?

– На полу, в спальне великой княгини, которую вы осквернили. Вы привели туда свою любовницу и вместе ограбили вашу мать!

– Подождите! Я должен подумать, – Николай помедлил. – Мне нужно поговорить с Варнаховским. Наедине.

– Это невозможно! – вскричал Шувалов.

– Как угодно. Тогда я больше ничего вам не скажу.

* * *

После небольшого совещания было решено дозволить Николаю поговорить со своим адъютантом.

– Егор! Кто это сделал?

– А как вы сами думаете, ваше высочество?

– Прекрати, Егор! Кто передал тебе камни?

– Я дал слово молчать.

– Кто? Дал? Тебе? Камни?

– Графиня Волынская, вернее, ее дворецкий.

Николай был потрясен.

– Господи, зачем? Зачем она это сделала? Почему она не обратилась ко мне? – пробормотал он. – Ладно, женщин не впутываем. Не упоминаешь ее имени, договорились? Тогда выручу! Молчи про нее, понял? Не было ее здесь. Я и украл.

* * *

Теперь допрос шел в присутствии отца.

– Николай, мы будем вынуждены взять под стражу твоего адъютанта!

– Хорошо, я готов взять вину на себя. Меня вы по этапу вряд ли пошлете!

– Николай! Нам нужно не одолжение, а чистосердечное признание! – заклинал его отец.

– Я ни в чем не виноват. Но, чтобы спасти Варнаховского, я согласен взять вину на себя…

И так продолжалось больше трех часов. После допроса великий князь Константин пришел к своему брату.

– Ну что, сознался Николай? Раскаялся?

– Ах, государь, – отвечал Константин, – никакого раскаяния, никакого признания, только когда совсем уже к стенке приперли. И то пришлось вытягивать жилу за жилой. Поведение Николая возмутительное – ожесточение и ни одной слезы. Я и граф Шувалов заклинали его всем, что у него осталось святым! Сознайся! Облегчи душу чистосердечным раскаянием! Смягчи свою участь! Не помогло!

– Так, стало быть, вины не признает?

– Одолжение делает! Мол, я признаюсь, чтобы друга выгородить!

– У тебя есть сомнения, что это он сделал?

– Нет никаких сомнений! Я убежден, что это Николай. Поэтому меры надо принимать решительные.

* * *

Никола был спокоен. Что бы ни случилось с ним далее, он знал, что сделал, наверное, единственную правильную вещь в своей жизни – отвел удар от любимой женщины.

Особняк, стилизованный под венецианское палаццо, утопал в зелени. Сидя на балконе второго этажа с бокалами в руках, Элена и Паоло наблюдали за игрой света и тени на окнах дома напротив.

Весь день они по кусочкам восстанавливали жизнь великого князя Николая. Они искали ответ на вопрос о дальнейшей судьбе своей героини. Из дневника явствовало, что ее жизнь тесно переплелась с жизнью великого князя. Однако, чем больше они узнавали про Николая, тем больше появлялось вопросов в этой истории.

– Итак, – резюмировала Элена, – великий князь Николай родился в 1850 году в семье великого князя Константина Николаевича. Он является внуком императора Николая Первого и племянником Александра Второго. Следующему императору Александру Третьему он приходится двоюродным братом.

– Так.

– Ну с детством понятно… а вот дальше интересно – единственный из всех мальчиков-мажоров…

– Это ты кого имеешь в виду?

– Великих князей – их там куча была. Так вот, он поступает в академию Генерального штаба. Заканчивает ее. Причем с серебряной медалью. Из этой академии вышли такие полководцы, как, скажем, Пржевальский, Скобелев, Куропаткин. Скобелев – это герой Русско-Турецкой войны. А Куропаткин отличился в Русско-Японскую и в Первую Мировую.

– В общем, Николай – молодец. Он не идет по проторенной дорожке.

– Далее, он увлекается живописью. Коллекционирует. А наша мемуаристка хорошо рисовала, где-то она об этом пишет… а вот: «Помнится, это был какой-то сложный план, но, благодаря тому, что я много занималась живописью в юности, мне не составило труда точно скопировать его». Возможно, они нашли общий язык на этой почве.

Паоло внимательно слушал.

– В 1871 году, когда ему был 21 год, он становится командиром эскадрона лейб-гвардии Конного полка. В это примерно время он знакомится с американской танцовщицей Фанни Лир (ее настоящее имя – Харетт Блэкфорд). А где же наша героиня? О ней – никаких сведений. Однако, они должны были встретиться примерно в то же время.

– Почему?

– Ну вот, смотри. В 1873 году они встретились заново в Венеции. Перед этим в Петербурге с ней случилось несчастье, и она уехала, долго переживала и, наконец, успокоилась. Дальше она пишет: «Постоянные разъезды… такова была наша жизнь ближайших полутора или двух лет». Отматываем назад – получаем 1871 год. Итак, они познакомились в Петербурге. Потом у них что-то пошло не так, и он увлекся этой Фанни. А девушка, видимо, очень страдала от этого. Вот что она пишет: «Я была юна, неопытна и оказалась совершенно не готова к такому испытанию, как пристальное внимание мужчин. Не защитила себя, свое сердце. Я любила тогда искренне и горячо, всем существом отдаваясь этому чувству. Мой избранник, о котором я уже тогда слышала много нелестных отзывов, казался мне лучшим человеком на свете. Я оказалась игрушкой чужих страстей…».

– Ну что ж, кажется, все логично, – подхватил Распоно. – Николай не на шутку увлекается этой Фанни Лир.

– Летом 1873 года его отправляют военный поход на Хиву. Там он совершает подвиг, и его награждают орденом Владимира 3-й степени.

– Что показывает его как смелого, храброго человека. Ничего удивительного, что девушка сильно его любила.

– В 1873 году он путешествует с той же Фанни Лир по Европе.

– Он был все с той же женщиной – это его неплохо характеризует.

– Это – да. Теперь, смотри, намечается новое пересечение с нашей героиней. 17 октября 1873 года происходит встреча в Палаццо Дожей: «Это был, кажется, 1873 год. В честь приезда его величества в Палаццо Дожей был устроен прием… Однако появление одного легкомысленного великого князя чуть не поломало всю игру».