Пришельцы - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Алексеев cтр.№ 59

Георгий снова скрылся в лесу и короткими перебежками двинулся за ними. Изредка он замечал людей между деревьями и никак не мог рассмотреть их. А они шли торопливо и тяжело, причем без всяких мер предосторожности. Тогда он углубился подальше в лес, сделал несколько стремительных бросков, чтобы наверняка уж настигнуть странных путников или вовсе опередить, и осторожно пошел к дороге. И когда до нее оставалось с десяток метров, неожиданно в лицо ему, чуть ли не в упор ударил пулемет «МГ». Кора, ветви и хвоя посыпались дождем — били не прицельно, на звук, но довольно умело. Поспелов прыгнул под дерево, перекатился, и стрелявший немедленно перенес огонь туда. Лучше было лежать и не трепыхаться.

Скорее всего, судя по оружию, это были партизаны-бандиты, уложившие «драконов» на сопке.

Полежав несколько минут, он выглянул из-за дерева, прислушался. Кажется, на дороге никого нет… Хотя, впрочем, пулеметчик мог терпеливо выжидать и влепить очередь уже не на звук, а по цели. Он тут же оставил затею преследовать партизан, которые и не нужны были в этот момент, и могли подстрелить, не разобравшись.

Он выбрался из укрытия, осторожно перескочил дорогу и лесом пошел к машине. По пути заметил след «УАЗа», свернувший с проселка к ельнику значит, все в порядке, «тапер» был на месте. Если пришел в себя, оказать ему первую помощь и немедленно допросить, пока в шоке… И Поспелов открыл дверь «нивы», откинул переднее сидение и сразу понял, что «дракон» мертв. Перед смертью он пришел в сознание: остекленевшие глаза широко открыты, на лице застыла болезненная гримаса страха.

И Это говорило о том, что смерть наступила без мук, почти мгновенно. И, забыв об осторожности, Георгий захлопнул дверь и закурил. «Язык» сам, можно сказать, дался в руки, и надо было бы заняться им немедленно, а не гоняться за «драконами», поднятыми по тревоге. Раздеть его догола, проверить полость рта: смерть странная, трудно поверить, что здоровый, тренированный и выносливый человек скончался от болевого шока. Да и переломы ног вряд ли могли вызвать такую сильную боль…

Сам себе помог умереть, раскусив ампулу с ядом, или кто-то другой подсобил?..

Вспомнилась эта троица, в обнимку уходящая по дороге…

Георгий забрался в машину, осмотрел, ощупал «дракона» — ни ран, ни крови, под камуфляжем чешуйчатый бронежилет. Разве что разбит нос и губы при падении.

Почему на его лице гримаса страха, ужаса? Или здесь успел побывать некий «дракон» — ликвидатор, выследивший, как Рим провезла пленного с метеостанции?

Он включил радиостанцию в надежде связаться с фермой — глухо! В эфире сплошной треск на всех рабочих частотах. Правильно отмечал Ситников: как только «драконы» поднимаются в воздух либо проводят свои операции, эфир глушится во всем «треугольнике» и за его пределами. Это своеобразный опознавательный признак их активных действий.

На какой-то миг Георгием овладело ощущение полного бессилия, будто его обезоружили, сковали руки, завязали глаза и поставили перед вооруженными людьми с мягкой, тигриной походкой. Он выругался про себя, затушил окурок, сунул его под мох. Нет, пора перехватывать инициативу! Хватит фиксировать и наблюдать полеты, фокусы и действия «драконов» — надо искать их «логово»! Пока эта вызванная по тревоге шестерка разбирается на сопке с убитыми «киномеханиками», надо добраться до прогалины на ручье, где спрятан парашют с ранцевым двигателем, дождаться, когда их «группа быстрого реагирования» взлетит и пойдет обратным курсом, сесть им на «хвост» и висеть, пока они не приземлятся.

В девять истечет контрольный срок и Рим даст сигнал опасности. Пусть объявят «Грозу», и пусть Заремба сам летит в «бермудский треугольник». Необходимо скорректировать план всей операции и переходить от разведочных действий к наступательным оперативным. Группа «быстрого реагирования» должна постоянно находиться здесь, а не летать каждый раз из Москвы. Пока дождешься, лопнет любое терпение.

Поспелов снял с мертвого «тапера» камуфляж и бронежилет, переоделся и свою одежду оставил в машине — любой опер поймет логику его действий. Время поджимало, поэтому частоту, на которой работали «драконы», он искал на ходу. Трофейная рация, как и та, первая, захваченная на болоте у Нижних Сволочей, была совершенно не знакомой и не изученной. Не разобравшись, можно было включить что-нибудь не то, обнаружить себя — кто знает, какие в ней секреты? Рация так и стояла на дежурном приеме и не трещала при этом значит свои частоты они оставляли свободными и одни владели эфиром. Как у себя дома! Делают что хотят!

Наконец он решил, что каналы переключаются притопленной обрезиненной кнопкой под световым индикатором с цифрой 27. Нажал — появилась цифра на порядок выше: 270 — и ничего не произошло. Он плюнул, спрятал рацию в наплечный карманчик: если это крутые профессионалы, таким образом можно до морковкиного заговенья искать рабочую частоту, а они будут менять ее по своему графику, например через пять минут.

И все-таки он опоздал. «Драконы», видимо, сделали свое дело, сняли с деревьев парашюты и взлетели откуда-то в Долине Смерти. Но всего четверо! Двое где-то еще оставались, и это хорошо, что их группа разбилась на две. За меньшим количеством легче вести наблюдение. Пусть четверка улетает, а этих двоих надо отыскать и пасти неотступно. Скорее всего, они остались, чтобы убрать или перенести куда-то трупы убитых партизанами «драконов»: своеобразная похоронная команда. Поспелов двинулся по направлению к трем сопкам, намереваясь подсечь ее в редколесье на склоне Долины Смерти. Шел с упреждением, чтобы перехватить наверняка: долина оставалась для «похоронной команды» единственным путем отхода — на севере озеро и метеостанция, на востоке — проселочная дорога. А им надо уходить вглубь «треугольника», в места, где можно спрятать трупы и скрыться самим — до третьих петухов не так и далеко.

Общими силами с партизанами — или с бандой! — киношную группу «драконов» уничтожили вместе с аппаратурой. Теперь не будут скелеты бродить по земле, и внезапные пожары не станут вспыхивать, и взлетно-посадочные полосы не появятся на водной глади озера — все это были голографические фильмы, ко времени и точно показанные мобильной «кинопередвижкой». Пилот Ситников видел, как горят деревья на опушке лысой сопки, а десантник, летевший на парашюте в этот огонь, кричал по рации, что ничего нет, даже дыма, ибо голографическое изображение в кино можно видеть лишь из определенных точек. Сидели же они с Римом среди орущих мертвецов и ни одного не заметили!

Киношников нет, но радоваться нечему. У «драконов» отняли средство для запугивания местного населения, для дезориентации пилотов, пролетающих над «бермудским треугольником», одним словом, отобрали всего лишь игрушку. Дубина, бьющая по мозгам, осталась в их руках, потому что где-то ведь свели с ума «новых русских», где-то отработали их сознание. И далеко не с помощью одного только кинематографа, даже самого суперсовременного.

С другой стороны — раньше срока насторожили «драконов», возможно, вынудили их принять некие меры предосторожности, включить защитные системы, активизировать службу безопасности. Затаившийся противник всегда опаснее, чем действующий.