Клан Пещерного Медведя - читать онлайн книгу. Автор: Джин М. Ауэл cтр.№ 107

– Мой сын не увечный. – В глазах Эйлы блеснул вызов. – Просто он не похож на всех остальных. Ты видишь сам, я тоже не похожа на людей Клана. И даже если мой покровитель опять проиграет битву, все мои дети будут такими, как я. Такими, как мой сын. Никому из них не будет позволено жить. Тогда и мне жизнь не нужна.

Бран с сомнением взглянул на Мог-ура:

– Ребенок должен походить на того мужчину, чей покровитель зачал его. Разве не так?

– Так. Но не забывай, у Эйлы могущественный покровитель, скорее подходящий мужчине, чем женщине. Поэтому он так яростно сражался. А когда Пещерный Лев понял, что ему придется уступить, он пожелал стать частью новой жизни. То, что говорит Эйла, не лишено смысла. Я должен поразмышлять над этим.

– Но почему ребенок родился увечным?

– Это часто происходит, когда покровитель женщины слишком силен. Тогда она тяжело носит и производит на свет калеку, – пояснил Мог-ур. – Меня больше удивляет другое: почему это мальчик? Если покровитель женщины сдается неохотно, обычно рождается девочка. Но мы еще не видели ребенка, Бран. Думаю, надо взглянуть на него. «Стоит ли тратить время? – мысленно возразил вождь. – Не проще ли незамедлительно предать ее проклятию и избавиться от ребенка?» Своим заблаговременным возвращением и раскаянием Эйла избавила вождя от мук уязвленной гордости. Но он был далек от того, чтобы простить ее преступление. Из-за Эйлы он оказался под угрозой потери себя. Уже не в первый раз она доставляет ему хлопоты и переживания. Сейчас она осознала свою вину, но кто знает, чего ждать от нее в следующий раз. А ведь как постоянно напоминает ему Бруд, близится Великое Сходбище.

Да, он позволил Изе подобрать странную маленькую девочку и оставить ее в Клане. Такова была его воля. Но в последнее время Брана все чаще тревожила мысль: как отнесутся на Сходбище к тому, что в их Клане оказалась женщина, рожденная среди Других? Теперь, оглядываясь назад, он поражался, сколько рискованных решений он принял! В свое время каждое из них казалось вполне оправданным. Даже то, что он позволил женщине охотиться. Но пожалуй, если взглянуть на все это со стороны, его сочтут ниспровергателем древних законов. Эйла совершила проступок, и она понесет суровое наказание. Он предаст ее проклятию и положит конец всем терзаниям на ее счет.

Но не следует забывать: смертельное проклятие подвергает серьезной опасности весь Клан. Однажды из-за Эйлы ему уже пришлось привлечь к жилищу Клана духов зла. Как бы то ни было, ее добровольное возвращение избавило его от бесчестья. Возможно, Иза права, и страдания, перенесенные во время родов, затмили рассудок молодой матери. Он сказал Изе: если бы его заблаговременно попросили оставить ребенку жизнь, он внял бы просьбе. И вот Эйла просит его. Умоляет его. Она вернулась, сознавая, что за проступок ей грозит кара. Она не скрывается от расплаты. Но она хочет, чтобы сын ее жил. По крайней мере, следует взглянуть на ребенка. Ни к чему принимать решение второпях. Бран сделал Эйле знак отправляться к очагу Креба, резко повернулся и скрылся в пещере.

Эйла бросилась в объятия Изы. По крайней мере, она напоследок свидится с женщиной, заменившей ей мать, пронеслось у нее в голове.

– Сейчас все вы внимательно осмотрите этого ребенка, – объявил Бран. – При обычных обстоятельствах я не стал бы утруждать вас и принял бы решение сам. Но я хочу знать мнение каждого. Смертельное проклятие – это страшное испытание для всех, живущих в Клане. Не следует подвергать Клан угрозе, если есть возможность избежать ее. Впрочем, если вы решите сохранить ребенку жизнь, я все равно могу подвергнуть проклятию его мать. В таком случае одной из ваших женщин придется выкормить и вырастить его. Но думаю, если мы позволим жить ребенку, Эйла понесет менее суровую кару. Завтра для мальчика наступит День Обретения Имени. Медлить с решением нельзя. Мог-уру нужно время, чтобы подготовиться к проклятию, – если я изберу для Эйлы именно это наказание. Все должно быть окончено прежде, чем поднимется солнце.

– Увечье его слишком велико, Бран, – начал Краг, едва взглянув на ребенка. Ика все еще кормила младшего, и возможность заполучить приемыша отнюдь не привлекала охотника. – Беда не только в том, что у него уродливая голова. Он никогда не сможет держать ее. Что за мужчина из него выйдет? Что за охотник? Он не сумеет добывать себе пропитание и всегда будет для Клана обузой.

– А может, с возрастом шея у него станет крепче? – возразил Друк. – Если Эйла умрет, она заберет с собой часть духа Оуны. Ага считает себя должницей Эйлы. Думаю, она возьмет ее сына, хотя, конечно, вряд ли ей хочется растить увечного ребенка. Но если она согласится, я тоже не стану возражать. Впрочем, ребенку, который будет для Клана обузой, жить ни к чему.

– Шея у него длинная и тощая, а голова огромная. Нет, вряд ли он выровняется, – заметил Краг.

– Я ни за что не возьму его к своему очагу, – запальчиво заявил Бруд. – Не стану даже спрашивать у Оги, согласна ли она. Я не позволю, чтобы у сыновей моей женщины, Брака и Грева, был увечный брат. Уверен, с Браком не случится ничего дурного, даже если Эйла заберет с собой крошечную частичку его духа. Не знаю, Бран, зачем ты затеял этот совет. Ты обещал без промедления предать ее проклятию. Но лишь потому, что она вернулась немного раньше, ты вновь готов оставить ее вину безнаказанной. Ты даже готов принять в Клан ее сына-урода. Скрывшись, она выразила свое презрение тебе и всем нам, – продолжал он, все более распаляясь. – То, что она вернулась в Клан по своей воле, не делает ее проступок менее тяжким. О чем тут рассуждать? Этот ребенок родился увечным. От него надо избавиться, а ее предать проклятию – и дело с концом. Почему ты вечно теряешь время, заставляя нас собираться и ломать головы, придумывать, как избавить ее от наказания? Если бы я был вождем, я бы давно ее проклял. Она дерзка и непокорна, к тому же заражает своеволием других женщин. Иначе как объяснить, что ради нее Иза нарушила свой долг? – Бруд жестикулировал возбужденно и торопливо, подгоняемый овладевшей им ненавистью. – Она заслужила проклятие, Бран. Неужели ты полагаешь, что можно обойтись менее суровой карой? Но это безумие. Или ты ослеп? Она никогда не вела себя так, как подобает достойной женщине. Будь я вождем, ее бы давно здесь не было. Нет, она бы даже не появилась в Клане. Будь я вождем…

– Пока ты не вождь, Бруд, – с каменным лицом оборвал его Бран. – И не будешь им никогда, если не научишься владеть собой. Эйла всего лишь женщина. Не понимаю, почему ты так опасаешься ее? Чем она может навредить тебе, мужчине и охотнику? Она должна беспрекословно тебе повиноваться, другого выбора у нее нет. Ты только и твердишь: «Будь я вождем, будь я вождем». По моему разумению, из человека, который так боится женщины, что готов поставить под угрозу весь Клан, лишь бы свести с ней счеты, вряд ли выйдет хороший вождь. – Бран с трудом сдерживал приступ ярости. Но он чувствовал, что настал момент поставить сына своей женщины на место.

Охотники изумленно переглядывались. Злобная стычка между вождем и его преемником встревожила их. Конечно, на этот раз Бруд зашел слишком далеко, но все уже привыкли к его вспышкам. А вот Бран был неузнаваем. Никогда прежде они не видели, чтобы вождь вышел из себя. Никогда прежде он не выражал сомнения, что сын его женщины впоследствии возглавит Клан.