Смертельный лабиринт - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 39

— Ах, ах, ах! — кокетливо воскликнула Марина. — Какие мы щедрые! И куда ж вы меня зовете, кавалер достойный?

— Есть хочу. Вкусно и много. Они там остались, эти генералы, коньяк трескать и сплетничать, а я почти и не причастился! И они, узнав, какая у меня нужда в последнее время объявилась, хором заставили бросить все дела и мчаться к даме, не теряя драгоценного времени. Они, оказывается, тоже так считают — про бездарные потери времени.

— Так-так-так, — сквалыжным тоном произнесла Марина. — Значит, все-таки причастился? Я не понимаю, как это можно не причаститься «почти»? Хорошо, я уже выхожу, чтобы понаблюдать, какие кренделя ты будешь выделывать, чтобы подъехать к нашей стоянке. Оч-чень любопытно посмотреть!..

И первое, что она сказала, прежде чем села в машину, сунув в салон голову через открытую дверь, было:

— Дыхни!

— Запросто! — ответил он и, сложив губы трубочкой, дунул на нее.

Марина постояла, согнувшись, подумала, посмотрела на него исподлобья:

— Странно, почти нет запаха. Кофе пил?

— Много, — с самодовольным видом заявил Климов. — Оказывается, Саша вообще без него не живет. Мы по очереди заваривали. Пять или шесть раз. Или больше — со счета сбился.

— А кто этот Саша?

— Турецкий, не слышала о нем? Старший помощник генерального прокурора. Ему от президента пришло личное поручение по этому несчастному Морозову. — Климов произнес эту фразу с заметной долей пафоса, чтобы придать повышенное значение бывшей своей, а теперь уже и общей с Турецким, миссии. — Поэтому ему поручено и руководить бригадой.

— А тебя, значит, ку-ку? — огорченно заметила Марина.

— Да ты что?.. Садись, все расскажу по порядку… Маришка, ты не поверишь, да я бы и сам сегодня утром, после разговора с моим прокурором, не поверил бы, честное слово. Это же просто отличные мужики! По высшему классу! Давно я таких не встречал!

— То-то ж, я смотрю, ты весь светишься, — с чуть заметной долей ревности сказала Марина. — А как же с нашим призом? Был у вас разговор? Они небось набросились, аки голодные звери?

— И опять ты не поверишь. Об этом вашем дурацком призе я вспомнил только тогда, когда отъезжал от Генеральной прокуратуры. Даже и намека не было. И никому, так я понял, этот ваш приз не нужен. А вот по делу… Ты знаешь, просто замечательный был разговор. И, главное, Саша тут же принимал решения. «Согласились? Нет вопросов? Давай!» И тут же звонок в соответствующую инстанцию, а там уже заранее рады оказать нам содействие. Все уже поняли, от кого исходит задание! — ну не мог, чтоб немного не прихвастнуть, Климов. Но ведь для дела. — Вот как надо работать! Класс, искренне завидно. Куда нам с нашим Прохором…

— А чего ты все — Саша, Саша? Он что, совсем молодой человек?

— Нет, он старше меня так примерно на десяток, ну чуть меньше, лет. Но сразу, едва я вошел, сказал: давай на «ты» и по-простому: Сережа — Саша, чиниться незачем, не у генерального на приеме. Тут другое интересно. Я уже мог ехать, но у него должен был появиться генерал Грязнов, это бывший начальник МУРа, он сейчас в министерстве, в управлении по особо тяжким преступлениям, заместителем начальника Первого департамента. Так вот, Саша с ходу и его привлек к нашему расследованию: будешь, говорит, помогать — и точка. Они, оказывается, старые друзья. А третий у них — ни мало ни много сам заместитель генерального прокурора Меркулов, они его Костей кличут. Ничего компания подобралась?

— Да, я смотрю… В другой обстановке сказала бы, что ты даром времени не терял! И еще меня удивляет, что ты радуешься, как ребенок, я тебя в первый раз таким вижу.

— А я разный бываю! Кстати насчет милого… Ну мы с Турецким, пока делали краткие перерывы, отдыхали маленько, кофе пили, говорили о домашних делах — что и как, есть ли семья и так далее. Нормальный мужской разговор, без всяких этих… — Климов покрутил растопыренными пальцами. — Он спрашивает, есть ли у меня кто? Ну типа жены. А почему вопрос? Мы решали, кому отправляться в Нижний, ему или мне? И вопрос еще висел. Я и рассказываю, что вот недавно, неделю с чем-то назад, познакомился на телевидении с одной девушкой. По-моему, говорю, то самое, что всю жизнь искал.

— Да ладно тебе заливать!

— Честное слово. А он смеется: «Какой же после этого, — говорит, — у тебя Нижний может быть? И о чем ты там будешь думать? Ты знаешь, чем сейчас должен заниматься?» В общем, угадал, о чем… точнее, о ком я думал. «Вали, — говорит, — отсюда прямо к ней, только не забудь завтра на обыск явиться». Мы решили еще раз пройти по квартире Морозова. Саша прав, конечно, первый-то обыск производили сразу после новогодней пьянки, наверняка эксперт что-нибудь упустил. «Надо ж, — говорит он, — понимать состояние мужиков, у которых все мысли были не о вещдоках и отпечатках пальцев, а исключительно о свежем пиве!» Ну, честное слово, и смех и грех! Зато не представляешь, какое удовольствие с ним работать! Вот где школа!

— Нет, теперь я понимаю, что не ошиблась, ты действительно будто светишься изнутри! А что, никакой ревности не испытываешь, что теперь не главный?

— Дорогая моя, какая ревность? Это если б молодому художнику сказали: хочешь поработать в мастерской с самим Рембрандтом? Он тебя приглашает… А потом, когда Вячеслав явился, Саша ему рассказал про нас с тобой, так тот прямо напустился на меня — в шутку, конечно: «Пока ты, чудило, — ну вообще-то он покрепче сказал, — здесь торчишь, твою Маришку уже из стойла увели!» И хохочут оба: «Беги и нигде не задерживайся! Цветочек не забудь купить!» Нечего, мол, зря штаны на государевой службе протирать, успеешь еще… Как с мальчишкой, ей-богу! Кстати, цветочек-то — вот он. — Климов смешно шмыгнул носом и взял с заднего сиденья целлофановый кулек с пышной розой на длинном стебле, подал Марине. — Прошу, мадам… А Саша вообще меня поразил. Ну когда я про тебя рассказывал, причем ничего конкретного, конечно, не говорил, внешности не описывал, просто есть такая девушка на телевидении, и все. Он вдруг сказал: «Вали к своей жемчужной даме!» Я изумился: немедленно представил себе тебя и понял, что портрет совершенно точный. Ну и спрашиваю: почему, мол, жемчужная? А он отвечает, так, небрежно, как бы к слову: «А я, — говорит, — прикинул, какая женщина может рядом с тобой стоять, ну чтоб полностью соответствовала, и решил, что она должна быть жемчужного окраса».

— Да что я, лошадь, что ли? — делано возмутилась Марина.

— Нет, у лошадей — масть, а окрас?.. А правильно сказать: тон прически? Или нет?

— Тон — куда ни шло, а то — окрас!.. Ишь ты! Я вам покажу окрас!

— А мне понравилось. Уж очень точно сказано, черт меня побери… Ты ж ведь на самом деле у меня и есть жемчужина — и по тону прически, и вообще — редкая и прекрасная. Как же я не обращал внимания до сих пор? Нет, видел, но…

— И после всех этих слов у тебя еще находятся какие-то «но»?!

— Молчу и сдаюсь на милость победителя.

— Другое дело. Так какой у тебя план?