Государевы конюхи - читать онлайн книгу. Автор: Далия Трускиновская cтр.№ 103

— Гвоздь!

* * *

Немного удалось услышать Стеньке из беседы конюха-татарина, скомороха и Короба. Несколько слов лишь донеслось, среди них — «послезавтра» и еще три с половиной связных и внятных:

— …лошадь да три лопаты…

Не навоз же на поле вывозить собралось это общество!

Либо закапывать клад, либо его откапывать…

Стенька стал соображать — что вернее?

Ежели боярин Буйносов собрался что-то закопать, лишние люди ему ни к чему, довольно того человека, кому он велел приготовить приметную харю. Опять же — там, куда глядела харя, уже поднято мертвое тело. Убивать купца лишь за то, что он видел, как бродили по лесу люди, искали место, куда клад закопать, было бы дико и нелепо. А вот коли он напоролся на людей, которые как раз клад хоронили, — это было бы даже разумно…

Стенька попытался совместить в голове то, что рассказала ему в шалаше Федора, с тем, что он увидел своими глазами. Неувязок оказалось полно, но это были какие-то мелкие неувязки, вроде тех, какие случаются, когда пытаешься у свидетелей выпытать приметы воришки. Обязательно же из пяти человек трое назовут его высоким, а двое — маленьким!

Главное было — как Короб с харей под мышкой заявился к боярину и сообщил, что знает о намерении закопать клад?

А не вышло ли наоборот — Короб успел-таки подольститься к Буйносову, и тот сам надумал, что лучше довериться этому ловкому человечку, а не ключнику Артемке? И тогда уж Короб выкрал харю, подвел ключника под кнут, чтобы тот не выжил и никому не доложил о боярском намерении, и принял участие в хоронении клада?..

А теперь, надо полагать, вместе с конюхами собрался его вынуть?!?

Нужно было выследить конюхов с Коробом и в самую подходящую минуту нацелить на них пистоли! И потребовать, чтобы клад отдали, а сами убирались прочь! И вернуть клад!..

Вернуть?..

Боярину Буйносову?

Чтобы боярин ласковое слово молвил да полтину в протянутую ладошку положил?

Бешеная работа совершалась в Стенькиной голове!

Ноги под ним плясали, торопять получить от головы приказ — куда бежать?! К обители Николы Старого — расспросить Артемку, если только не помер? К Деревнину?..

Обитель была ближе. Стенька кинулся стучать в ворота и домогаться у инока-привратника отца Геннадия.

Стеньку послали…

Деревнин жил недалеко от Охотного ряда. Подьячие и вставали рано, и ложились рано, однако Стенька решил, что по такому случаю не грех и разбудить.

Цепной кобель уже был спущен и поднял такой лай, что Стенька сам был не рад. Девка, служившая у Деревниных, вылезла заспанная, злая, ругаясь почище извозчика. Сперва звать хозяина отказалась напрочь. Потом разглядела, кто к нему пожаловал.

Уж что-что, а смазливая Стенькина рожа на всех баб и девок действовала безукоризненно. Кроме разве что Натальи, которой эта краса ненаглядная уже до полусмерти надоела.

В конце концов Деревнин вышел к нему на крыльцо. Он был в домашнем полосатом зипуне, в скуфеечке, уже босой. Глядя на него, ввек бы не подумалось, что этот человек судьбами людскими шевелит, как ему вздумается!

— Зачем притащился?

— Гаврила Михайлович! Накрыл я их!

— Кого накрыл?

— Конюхов со скоморохами и с харей!

— Ты что бредишь?

Спотыкаясь, торопясь, перескакивая с пятого на десятое, Стенька доложил о своем розыске и подозрениях.

— Стало быть, конюхи со скоморохами надумали боярина Буйносова обворовать? А посадский человек Короб им в том пособник? — уточнил подьячий.

— Ну, боярин и сам-то хорош! Я чай, купца-то Горбова зарезали потому, что он видел, как клад хоронили.

— А коли боярин про то и не ведает?

— Его счастье, коли так. Гаврила Михайлович! Мы ж можем этих псов на горячем прихватить!

— Как это?

— Они уговорились послезавтра в то же время у Николы Старого встретиться да и на дело пойти. Лошадь с собой возьмут, лопаты! Гаврила Михайлович, а что, коли следом увязаться?

— Совсем ты с разума съехал, — отрубил подьячий.

— Я все как следует придумал! Мы тихонько за ними поедем. Они — на Троицкую дорогу, и мы — туда же. Они-то, чай, с фонарем поедут! И как они с дороги туда свернут, где медвежья харя клад стережет, мы остановимся и в засаду сядем. Как они выкопают сундук, или что там у них, как на телегу поставят — тут-то мы себя и окажем!

— Ты, Степа, гляжу, не тем путем пошел. Тебе не в земские ярыжки, а в налетчики надобно.

— Гаврила Михайлович! Их там четверо будет — два конюха, скоморох да еще посадский человек Короб! Нас — двое, да мы-то в темноте, в кустах, с пистолями, а они-то — на свету! Да ведь такое дело! Мы можем завтра в приказе еще охотников набрать, отбить у них этот клад, повязать их, привезти, и тут же — в Разбойный приказ!

— А клад? — спросил подьячий совсем воспарившего земского ярыжку.

— А клад — боярину вернуть… — не совсем уверенно отвечал тот.

Эта неуверенность была слишком хорошо заметна и даже знакома не одни порты просидевшему на приказной скамье Деревнину.

Но и молчание подьячего, размышляющего о судьбе клада, тоже много что говорило Стеньке.

— А боярин нас за то пожалует, — добавил земский ярыжка. — Меня, надо полагать, полтиной, а для тебя, Гаврила Михайлович, рубля не пожалеет…

Деревнин на эту подначку не ответил. Он постоял в раздумье, поскреб под бородой…

— Когда, говоришь?

— Послезавтра! — выпалил Стенька.

— Полагаешь, мы вдвоем их четверых одолеем?

— Так ведь с третьим-то делиться придется, — совсем честно заявил Стенька.

Деревнин усмехнулся.

— Мы можем выследить, куда они тот клад повезут. А там уж и будем решать — как с ним быть.

Эта затея Стеньке не больно-то понравилась. Выслеживать-то будут они вдвоем, а как все станет ясно, так Деревнин к дьяку пойдет, стрельцов потребует — выемку ворованного добра делать. И что тогда попадет в карман подготовившего это дельце земского ярыжки? Нетрудно догадаться…

Но спорить он не стал. Главное было — выманить в нужное время и в нужное место Деревнина. А там, на месте, все, может, само собой и решится.

— Гаврила Михайлович! Я все придумал! Ты в приказе припозднишься, и я с тобой. А потом выйдем поодиночке — да через торг, нас и не приметят. А там уж нас будет у Николы Старого телега ждать…

— Откуда телега возьмется? — деловито спросил Деревнин.

— Я человек небогатый, придется уж тебе, батюшка, раздобыть, — дерзко молвил Стенька.

— Коли налетчики дорогу заступят — чем отбиваться будем?