Забытая мелодия - читать онлайн книгу. Автор: Элен Алекс cтр.№ 19

— А как же твоя теория о взаимозаменяемости?

— Теперь у меня другая теория. О том, что Майкл жив, и он живет вот здесь, — и Лиз показала на свое сердце, — и мне этого вполне достаточно. А счастье в жизни действительно встречаешь только один раз, и это счастье, Майкл, у меня уже есть, и никто и никогда мне его не заменит. А в моей теории о взаимозаменяемости говорилось о том, что если бы я не встретила Майкла, то только тогда бы в мою жизнь пришел кто-то другой. Но я встретила Майкла, и тебе придется с этим смириться, потому что мне, например, этого вполне достаточно.

— Как же ты собираешься жить дальше, ведь у нас впереди так много лет.

— Майкл тоже всегда так говорил.

— Что говорил?

— О том, что у нас впереди еще так много лет.

— Майкл, это другое дело, но ты же не сможешь дважды попасть в одну и ту же яму, с тобой после того, что уже произошло, теперь вряд ли что-нибудь случится. А лет впереди действительно много, ты меня прости, но я боюсь, что память о Майкле вряд ли поможет тебе их прожить.

— Наша жизнь так коротка, что памяти о Майкле на оставшиеся несколько лет мне вполне хватит, поверь мне.

— Откуда ты все знаешь?

— Знаю и все, — сказала Лиз, — кому-то в детстве снились воздушные шарики и розовые слоны, а мне снилось, что наша жизнь очень коротка, и с этим ничего нельзя поделать. Так что не мешай мне жить так, как я сама того хочу.

Каталина больше никогда не затрагивала эту тему.

Весной Лиз выписали из больницы. Николя помог Лиз купить квартиру и компьютер, чтобы ей не было особенно скучно.

Квартира была неподалеку от центра, чтоб Лиз была поближе к Каталине. Но в то же время не в самом центре, чтоб не провоцировать бывших поклонников Лиз устраивать под ее окнами дружеские пикеты в поддержку бодрости ее духа.

Квартира была в тихом и незаметном месте. Больше всего Лиз хотела, чтобы о ней поскорее все забыли.

Мы с Эдди не знали, где теперь находится наша Лиз, и нам от этого было одиноко и печально.

Мы так и не решились проведать ее в больнице, как мы могли себе это позволить? Мы передавали ей цветы, постоянно стояли под ее окнами, но чтобы вот так, запросто, будь здоров, прийти к ней в палату и предложить свои услуги, это было уже слишком.

Мы даже взглянуть на нее боялись. Нам было легче подойти к статуе Свободы и эдак снисходительно похлопать ее по плечу, чем поднять глаза и лишний раз посмотреть на то, как прекрасна сегодня наша несравненная Лиз.

Но я страдал, конечно же, сильнее своего безропотного друга. Мне, как думает вообще-то про свою собственную персону всякий уважающий себя человек, подвластна гораздо большая гармония чувств, чем всем остальным людям, и Эдди, в том числе.

Любому из нас охота выделиться из толпы, если не великими свершениями, то, на худой конец, богатым внутренним миром. И если первое удается лишь везучим одиночкам, то второе подвластно буквально каждому.

В детстве я мечтал стать космонавтом. Никто не знал ведь, что я вырасту таким маленьким, толстым и неуклюжим, что меня даже в простую армию не возьмут.

Я мечтал высадиться на обратной стороне Луны и передать оттуда горячий привет всей своей родне. Отец и дед лопнули бы от зависти, когда б их отпрыск Денни Валентино развернул к ним эту чертову Луну ее обратной стороной.

Всем в детстве кажется, что мир огромен и прекрасен, и ты хоть на что-то в нем да сгодишься. И лишь с возрастом понимаешь, что на самом деле мир вполне может уместиться в твою уютную квартиру, в твой диван, кухонную плиту, телевизор и пару-другую склочных родственников, безукоризненных в своем занудстве.

А еще мне в детстве, как и всем нормальным детям, снились воздушные шарики и розовые слоны.

Когда я вырос, я понял, что, чтобы не свихнуться, мне надо придумать себе новую несбыточную мечту. Она будет манить меня из-за голубого горизонта, а я буду мечтать до нее дойти.

Примерно в то время я и увидел впервые Лиз.

Она остановилась у окон моей мастерской и стала разглядывать свои босоножки. Я увидел, что у нее сломался каблук. Мысль о том, что эта девушка сейчас зайдет в мою мастерскую и попросит прибить каблук, потрясла меня до глубины души.

Но Лиз, видимо, даже и не заметила, что она остановилась прямо у окон обувной мастерской. Она постояла в раздумье, а потом сняла свои босоножки и пошла дальше босиком.

Это в центре-то нашего огромного города. Вот это девушка!

Я видел, что она поймала такси, которое увезло ее куда-то в голубую даль. Я подбежал к окну и еще долго стоял около него, раскрыв рот.

В то время я уже ходил на эти свои курсы и был знаком с Эдди. Он был моим единственным другом, и мы договорились ничего друг от друга не скрывать.

Мы сидели с ним за одним столом, и я шепнул ему на следующий день:

— Вчера, в двенадцать часов дня, я придумал себе несбыточную мечту.

— Да ты что, — сказал Эдди, — и когда ты мне про нее расскажешь?

— Я тебе ее покажу, — гордо сказал я.

— Это как? — не понял Эдди.

— Увидишь, — сказал я.

И мы стали искать по всему городу Лиз. Мы тогда еще не знали, что она очень знаменита и многие престижные клубы города мечтают заполучить ее к себе на работу.

У нее была масса поклонников, власти города предлагали ей открыть школу танцев. Но Лиз говорила, что она не может никого и ничему обучать, потому что все, что она делает, находится очень глубоко внутри нее и никакому объяснению не поддается.

Это мы с Эдди уже много позже узнали из интервью с ней по телевизору. И танцы ее мы тоже увидели много позже и записали их на кассеты.

А туда, где она обычно выступала, мы пойти не могли, мы не ходим по таким заведениям. У нас для этого не хватает уверенности в себе.

Лиз мы потом встретили в городе, это произошло несколько дней спустя после того, как я увидел ее впервые из окон моей мастерской.

Она прошла мимо нас с Эдди навстречу своему Майклу, она и не заметила нас. Она не заметила бы нас, если бы даже мы стояли у нее перед самым носом, зачем ей это?

Она подошла к Майклу и улыбнулась ему. А он обнял ее, а потом поднял на руки и закружил. В центре города, вот дают.

Они были чем-то похожи. Оба темноволосые, счастливые. Майкл показался нам сильной и надежной крепостью любви, а Лиз — прозрачным невесомым счастьем, неожиданно поселившимся в могучих крепких стенах этой крепости.

А еще мы поняли, что Майкл — это и есть тот человек, который нужен нашей Лиз.

— А можно, — сказал Эдди, — это будет и моя мечта?

Я подумал и сказал:

— Можно.