Темная сторона Москвы - читать онлайн книгу. Автор: Мария Артемьева cтр.№ 18

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Темная сторона Москвы | Автор книги - Мария Артемьева

Cтраница 18
читать онлайн книги бесплатно

Лютости ее вскоре был положен предел. Несмотря на то, что абсолютно бесправные крестьяне были в те времена отданы господам в полную власть и душой, и телом, на фоне любого самодура-помещика Дарья Салтыкова сильно выделялась своей склонностью к зверствам.

Она сгубила и замучила насмерть более 130 человек!

Истязаемые люди подавали жалобы, но злодейка ловко уворачивалась от ответа, подкупая чиновников и следователей. Против нее было подано и оставлено без ответа 21 прошение.

И все же пролитая ею кровь переполнила чашу терпения Господа; злодеяния ее стали уже таковы, что скрывать их сделалось невозможно.

Дворовые люди Салтыковой — Савелий Мартынов и кучер Ермолай Ильин (тот самый, у кого помещица убила одну за другой трех жен) — совершили удачный побег и, рискуя жизнью, ухитрились-таки подать жалобу в последнюю для них на этом свете инстанцию — лично в государынины руки. Поговаривали, что беглецам помогал кто-то из дворян или судейских, но имена этих помощников остались неизвестны.

Екатерина, дорожившая своей репутацией просвещенного монарха, была вынуждена назначить тщательное следствие.

Первым делом дознаватели проверили домовые книги, которые весьма аккуратно вела хозяйственная помещица Салтыкова. Всего ей принадлежало 600 крепостных. 140 из них, судя по записям в книгах, были «проданы», «отпущены», «ушли в бега» или просто бесследно исчезли! На суде удалось доказать гибель лишь 38 человек.

Показания свидетелей, записанные в деле, были ужасны.

Убийства в доме Салтыковой начались почти сразу после смерти ее мужа, Глеба Салтыкова, и происходили постоянно, начиная с 1756 года. Она рвала слугам волосы, била, порола, прижигала лица их горячими щипцами, обваривала людей кипятком, оставляла голыми на морозе, закапывала в землю живьем…

И в то же время щедро жертвовала церкви, посещала службы, совершала паломничества и раздавала милостыни.

Еще больше она раздавала взяток. Полная и абсолютная безнаказанность преступницы разжигали в ней аппетит к убийствам.

Она и после ареста ничего и никого не боялась. Следствие никак не смогло побудить кровопийцу раскаяться и сознаться. Даже угрозы пыток ни к чему не привели.

Ее нарочно приводили в острог, чтобы она присутствовала при муках других преступниц, незнатного рода. Однако чужие страдания и вид крови ее совершенно не смущали. Она с насмешкой относилась к потугам следствия запугать ее.

Как дворянку, Дарью Салтыкову могли пытать только с разрешения государыни, а Екатерина разрешения не давала. И преступница прекрасно была о том осведомлена: у нее имелось достаточно пособников среди полицейских даже и после ареста.

Следствие велось чрезвычайно долго по причине огромного количества причастных к делу людей и, что составляло особенную трудность и препятствие, все это были государственные чиновники, по долгу службы обязанные проверять жалобы и вести следствие.

Государыня Екатерина II почти два года самолично переписывала приговор, составленный от лица Правительствующего Сената. Наказывать приходилось дворянку, да еще весьма знатного рода: пол-Москвы состояло в родстве или свойстве с родовитой злодейкой. А самодержица российская заботилась о дворянском достоинстве.

Решение отыскалось. В 1763 году Дарья Николаевна Салтыкова была лишена дворянского звания, фамилии и родства. Отныне это была Дарья, дочь Николаева. Небольшую часть сообщников и покрывателей преступницы — самых низких званий и положения, вроде попа села Троицкого, Степана Петрова, — сослали в каторжные работы.

Самой же Дарье по воле царицы пришлось отбыть час «поносительного зрелища» на Лобном месте Красной площади. Ее привязали к столбу с надписью «Душегубица», и толпы простолюдинов дивились и ужасались в этот час «людоедке», о которой уже вся Москва была наслышана.

Опозоренную перед всем светом преступницу поместили на пожизненное заключение в подземную тюрьму, нарочно для нее выкопанную в подвале Ивановского монастыря.

В том самом месте, где боролся с чертом Илларион, была «похоронена заживо» Дарья Салтыкова. Она сидела в земляной яме в полной тьме, лишенная человеческого общения; иногда ей дозволяли поесть при свете свечного огарочка… А по большим церковным праздникам она подходила к окошку в потолке, настолько близко, насколько пускала цепь, какою была она прикована к стене, и, подставив лицо дневному свету, пыталась перекинуться словечком с кем-нибудь из случайных прохожих.

Она сделалась местной достопримечательностью. На нее приходили поглазеть как на диковинного зверя; матери пугали ею детей… Большинство же людей, брезгуя ее ужасным видом и безумными речами, шарахались, старались как можно скорее миновать страшное место.

Лицо бывшей душегубицы сделалось с годами мучнисто-белым, глаза ввалились и ослепли, а волосы свалялись и выпадали клочьями. Она отвыкла от живых людей.

В подземной могильной яме ее окружали только призраки. Они соседствовали с нею все эти годы, видения загубленных ею — запоротых, зарытых живьем в землю, обваренных кипятком, изувеченных, замерзших на лютом морозе.

И еще были с нею бесы — виновники лютой одержимости. С ними она перешептывалась в темноте, и они отвечали ей.

* * *

В 1778 году секунд-майор Николай Андреевич Тютчев навестил покинутую им Москву.

Большой карьеры на государственной службе он не сделал. Зато семейным счастьем оказался богат и в детях удачлив. В хозяйственных делах преуспел: начав когда-то с одного именьица и двадцати крестьянских душ, входивших в приданое жены, — довел число крепостных до двух тысяч, увеличил свое благосостояние, скупая то и дело по случаю земли и расширяя владения. Лучше всего ему, как бывшему землемеру, удавались межевые тяжбы. Вот и теперь, явившись в Москву, он выиграл давно тянувшееся дело…

Пребывая в прекрасном настроении, прошелся он по московским магазинам, отыскивая подарки, гостинцы и сюрпризы для домашних.

Оказавшись у Ивановского монастыря, Николай Андреевич услыхал разговор двух мужиков, торчавших зачем-то без дела под святыми стенами.

— Вот, гляди, ужо ее наверх выпустят. Сейчас, как служба начнется, примечай. Вон в той яме!.. Людоедица вылезет.

Услышав про «людоедицу», Николай Андреевич вздрогнул. Что-то припомнилось ему в этих словах знакомое. Но ведь прошло уже семнадцать лет!..

Он встал и прислушался к разговору праздных мужиков.

— Одержима она, старики говорят, самим Сатанаилом. В остервенение входит, остановиться не может: а кровь почует — распалится, и уж тут все. Пока до смерти не замучит, до последней капли, до бездыханья — не отойдет. Проси, не проси, хоть плачь, хоть умоляй — все одно: убьет. Так что ты смотри, близко не подходи — вцепится еще.

— За что ж в меня-то?..

— За что?! Думаешь, ей причина нужна?.. В ней бес сидит, а он духа живого в людях не терпит, понял? Как завидит плоть людскую — так и тянет раскровянить…

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию