Мыши и магия - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Фарланд cтр.№ 43

Высоко в небе магическая канонада тоже прекратилась.

— Ох, надеюсь, я не слишком поздно, — прошептала леди Чернопруд.

Мы всегда должны вдохновлять окружающих на реализацию своего максимального потенциала.

Ночекрыл

— Повелитель возвращается! Повелитель возвращается! — прокаркала чудовищная птица.

Бена вращало и кидало в водоворотах темных и отвратительных сновидений. Во время полета он старался держать глаза закрытыми, так как траектория Ночекрыла была весьма причудливой и его желудок отказывался с этим мириться.

В какой-то момент он проснулся от того, что нетопырь поднялся над грозой. Далеко внизу, под кипящими черными облаками, били молнии и глухо ворчал гром, а над головой склонились безмятежные звезды — они были так близко, что грозили обжечь.

В полете нетопырь непрерывно бормотал, читая стихи. В мастерстве чтеца ему не было равных — он то шипел, то бухал, как пустая бочка:

Но что это там? Между гаеров пестрых

какая-то красная форма ползет,

оттуда, где сцена окутана мраком!

То червь, — скоморохам он гибель несет.

Он корчится! — корчится! — гнусною пастью

испуганных гаеров алчно грызет,

и ангелы стонут, и червь искаженный

багряную кровь ненасытно сосет.

Потухли огни, догорело сиянье!

Над каждой фигурой, дрожащей, немой,

как саван зловещий, крутится завеса,

и падает вниз, как порыв грозовой,

и ангелы, с мест поднимаясь, бледнеют,

они утверждают, объятые тьмой,

что эта трагедия Жизнью зовется,

Что Червь-Победитель — той драмы герой! [18]

Ночекрыл снова нырнул под облака, и вдалеке Бен увидел море, облизывающее каменистый язык суши. Над ним возвышалась статуя — странное существо, не похожее ни на что, виденное Беном до сих пор. То был египетский бог с головой шакала, держащий высоко над головой жаровню в виде чаши, в незапамятные времена, скорее всего, полной пламени. Не сразу Бен понял, что же перед ним такое, — то был маяк, маяк на краю мира.

Непосредственно вслед за этим Бен, вероятно, провалился из сна в кошмар, потому что нетопырь заложил крутой вираж и, облетев статую, понесся между деревьев таких кривых и перекрученных, что они, в свою очередь, походили на какие-то гротескные изваяния, а уж никак не на деревья. Дупла зияли, словно разинутые в крике рты, и Бену казалось, что из-под листьев на него глядят полные боли глаза. Он обнаружил, что в ужасе крепко прижимается к нетопырю. Лес был куда страшнее, чем его злодейский хозяин. Черный плющ и колючие лозы обвивали обезумевшие деревья, но обычными эти лозы тоже назвать можно было едва ли. Пролетая мимо, Бен замечал, как их побеги змеями извиваются по земле и хищно взбираются на ветви.

Снизу пахло смертью. Странные грибы росли большими колониями, мерцая мертвенным зеленым светом. В этом неверном свечении Бен разглядел брошенную машину, окруженную жутковатыми деревьями. Кусты, усеянные шипами длиной с добрый кинжал, помахивали ветвями в безветренном воздухе.

Дикий крик вознесся над этой страшной землей, крик, который вряд ли исходил из уст человека или животного. Бен посмотрел вниз и увидел ворона с остроносым профилем злобного старика.

— Повелитель возвращается! Повелитель возвращается! — прокаркала чудовищная птица.

Ответные вопли поднялись из лесов. Что это было — приветственные кличи или скорбный плач, Бен вряд ли мог сказать.

Ночекрыл спикировал под сень деревьев в темную пасть пещеры, полную теней. Огромные пауки, светящиеся, подобно светлякам, затянули ее своими сетями. Когда сидящий в середине паутины хозяин вдруг вспыхивал, по ее нитям разбегались цепочки призрачных огоньков.

Нетопырь летел по сырой, темной пещере. Среди скал, странным образом похожих на пытающихся спастись бегством животных, шипели и пузырились горячие источники.

Взяв почти вертикально вверх, Ночекрыл пронзил влажную дымку и оказался в обширном гроте.

Светящиеся пауки сидели здесь повсюду. Весь потолок укрывали переливающиеся зеленым светом сети. Но то были не единственные обитатели пещеры. На долю пола тоже хватило чудовищ — скорпионоподобные создания величиной с крыс, опоссумы в костяной броне, из которой выдавались их безобразные голые головы, жабы с глазами, сверкающими красным, как угли, огнем. Гигантские, злобного вида черви трясли хвостами, подобно гремучим змеям, и провожали Ночекрыла жадными взглядами, будто надеясь, что он бросит им что-нибудь съедобное.

В пещере стоял зловонный запах гнили. Когда Ночекрыл пошел на снижение, его чудовищные клевреты подняли многоголосый вой:

— Повелитель! Повелитель вернулся!

Нетопырь подлетел к скале, где лежала, свернувшись кольцами, невероятных размеров змея, выглядевшая не более приветливо, чем королевская кобра. Ее шкура слабо мерцала; на ней красовались картинки, складывавшиеся в поразительную сцену — ребенок кричит от ужаса, а мир вокруг него плавится, словно олово в тигле.

— Приветствую тебя, Повелитель! — прошипела змея, приподнимая плоскую голову.

— Вечер добрый, Славный Клык! — отозвался Ночекрыл. — Я смотрю, ты перелинял, пока я был в отлучке? Как тебе новая кожа? Кажется, это «Крик» Эдварда Мунка? [19]

— Эта куда лучше, — довольно прошипел змей. — А то ухмыляющаяся физиономия Альфреда Ньюмана [20] мне уже порядком надоела.

— Тебе идет, — тоном знатока заявил нетопырь.

Все то время, пока они разговаривали, монстры продолжали дружно скандировать: «Повелитель! Повелитель! Повелитель!»

Нетопырь ссадил Бена на землю и принялся ковылять вокруг него, словно придирчиво рассматриваю новую игрушку.

— Ого, а это же не Дарвин! — воскликнул Славный Клык.

— Нет, не он, — задушевно прошипел Ночекрыл. — Это кое-кто гораздо лучше.

— Ну что ж, мой маленький друг, — обратился он к Бену, — настало время проверить твои силы. Не подведи меня. Ты знаешь, что происходит с насекомыми, которые меня подводят.

Окинув пещеру горящим взором, Нетопырь скомандовал:

— Выпускайте!

Пара пауков растащила свои сети в стороны, как створки дверей, и тотчас же жужжание наполнило воздух. Дюжина колибри вылетела из дыры и на мгновение зависла в воздухе. Сверкающие, словно ожившие изумруды, они принялись носиться по пещере, то стремительно прочерчивая полумрак, то замирая почти без движения в трепете невидимых крылышек.