Воители безмолвия - читать онлайн книгу. Автор: Пьер Бордаж cтр.№ 40

– Эй, годаппи, если назначил свиданку своей красотке здесь, то опоздал! Ее задницу словно жгло огнем. Она не стала тебя дожидаться! Видел бы, как она удирает, может, спросил бы себя, а хочет ли она тебя!

– Иза, слишком много болтаешь своей пастью! Лучше заткнись! – проворчал Хашиут. – Надоела!

Изабуза замолчала, прижалась к камню, продолжая сосать свою трубку. Остальные женщины подошли ближе к Тиксу. Их запавшие глаза загорались жадными огоньками. Шершавые мозолистые ладони тронули его плечи и спину. Они грубо гладили его, издавая смешки. По коже оранжанина пробегали ледяные судороги – безжалостно связанный, он испытывал тяжкие муки.

Изабуза зло поглядела на женщин.

– Эй, Хашиут, если остальные пользуются годаппи, почему нельзя мне! Все же красавчика нашла я.

Не ожидая ответа, она положила трубку на плоский камень, встала и, выпустив когти, бросилась на своих компаньонок, окруживших пленника. Женщины дали ей отпор, все они вцепились друг другу в волосы, начали рвать друг на друге лохмотья, заодно вырывая куски кожи. Они колотили противниц руками и ногами по груди, животу. По лицам потекли струи крови.

– Хватит, потаскухи, или я задам вам трепку!

Громкий голос Хашиута остановил свалку. Женщины разом повернулись к одноглазому гиганту.

– Ни одна его не тронет! Можете попортить товар! Если нужен самец, их вокруг предостаточно! Не так ли, парни?

Мужские голоса хором ответили на вопрос предводителя. Они всегда и во всем были согласны с ним – он был выше их на голову, плечи его были шире, а кулаки указывали, кто здесь главный. Тот, кто выступал против, рисковал лишиться последних зубов, пальца ноги или руки. А если он считал неподчинение злостным, мог и вовсе оторвать ногу или руку.

– Ладно, ладно, но у этого парня такая нежная кожа! – вздохнула одна из мегер, чье лицо было исполосовано ногтями.

– Не такая, как ваши грязные крокодильи шкуры! – пробормотала вторая, едва двигая распухшими губами.

Они с сожалением отошли от Тиксу. Лучше было забыть о нескольких приятных мгновениях, чем подставлять себя под кулаки Хашиута.

Они дождались наступления ночи, когда над землей повисло черное покрывало с точками звезд, и тронулись в путь. Они развязали запястья и щиколотки Тиксу, которому понадобилось не менее получаса, чтобы восстановить кровообращение в сведенных судорогой мышцах. Нищие накинули ему на шею магнитный ошейник с архаичным поводком, найденным на свалке. Помощнику Хашиута, однорукому Карнегилу, вручили пульт управления. Половина банды отправилась вместе с ними.

– С деньгами за этого годаппи купим «порошка радости» на целых три месяца и отлично погуляем. Это точно! – заявил Хашиут.

Они двинулись по тропинке, которая змеилась между заросшими травой холмиками пустыря, отделявшего руины от первых кварталов города. В полной темноте им освещала путь только ночная звезда Глаз Сновидений. Ее бледные лучи высвечивали далекие округлые вершины дюн начинающейся пустыни. Они шли тихо, прислушиваясь к ночным шумам, словно опасаясь другой банды, могущей лишить их сокровища. Пытаясь выдерживать темп и не наступать на шипы и иглы растений, Тиксу шел, дрожа от холода. Его терзал голод, ибо нищие не удосужились дать ему хоть крошку еды. Стоило замедлить шаг или невольно отклониться в сторону, как Карнегил скалился, нажимал кнопку на пульте, сжимая ошейник еще на одно деление. Стальные челюсти все сильнее вгрызались в шею пленника.

Несмотря на неудобства, Тиксу преодолел планетарный разрыв и почти полностью обрел ментальные и физические способности. Он злился на себя, что позволил поймать себя этим вшивым идиотам, которым не хватало наркотика. И подстерегал момент, чтобы удрать от них и оказаться вне зоны действия магнитных волн пульта. Но однорукий не спускал с него глаз.

Перед ними возник высокий холм. У подножия тропа ныряла в плотные заросли шипастых кустарников.

– Обойдем? – спросил Карнегил.

– Ни в коем случае! – ответил Хашиут. – Нет времени! Идем насквозь!

Они углубились в заросли и двинулись вверх. Ветки с шипами царапали кожу Тиксу. Его руки, плечи, грудь и ноги горели от злых уколов.

– Может, лучше его прикрыть! – проворчал Карнегил. – Он потеряет ценность, если будет со всеми этими царапинами. Хороший человекотовар должен быть гладким и чистым… Я всегда так говорил…

– Заткнись! – миролюбиво возразил одноглазый.

С вершины холма они завидели первые огни города. Банда спустилась вниз и вернулась на тропу, которая расширялась, пока не превратилась в аллею, тянущуюся между первых строений. Появились жилища раскатта, внесенных в Индекс и сосланных сюда со всех миров Центра. До самых стен древнего города пруджей высились дома самых разных архитектурных стилей: с круглыми, плоскими, острыми, квадратными крышами, особняки с колоннадой, кубические, трапециевидные, конические из стекла, с желтыми, белыми, синими стенами, шале из драгоценных пород дерева, погруженные в землю шары, бетонные бункеры… Каждый изгнанник стремился наделить новые владения своей особенностью, придать им черты родной культуры. Пруджи называли этот хаос двумя словами: запретные кварталы.

Летательные аппараты, такси или личные аэро, неслышно проносились над небольшой группой и тонули во тьме пригорода.

Вскоре нищие добрались до оживленных улиц, шумных, освещенных многочисленными вывесками, ядерными фонарями или белыми светошарами. К великому разочарованию Тик-су, которого обнаженным и окровавленным тащили по залитым светом улицам, никто не обратил на них ни малейшего внимания, на что он тайно надеялся. Даже полицейские в синих мундирах, четверками патрулировавшие улицы среди живописной толпы, каждый член которой был достоин виселицы, не смотрели на них. И лишь нищие приветствовали Хашиута, шествовавшего во главе своей банды.

– Следи за ним получше, Карнегил! – пробормотал одноглазый гигант. – Не время упускать его сейчас! Он стоит трех месяцев «порошка»! Будь внимательней, я вижу завистников!

По мере продвижения по запретным кварталам становилось все труднее пробиваться через подвижную плотную толпу уличных торговцев, зазывал борделей и профессиональных игроков, расставивших свои столы-ловушки прямо на мостовой.

Помятое лицо Карнегила, флюгер, обдуваемый ветрами искушения, поворачивалось во все стороны: выпученные жадные глаза останавливались на проститутках, прислонившихся к колоннам фасадов. Завидев его, они делали призывные жесты, показывая грудь, затянутую в шелк ногу, выкрикивали обидные слова и понимающе пересмеивались. Помощник Хашиута, озверевший от желания при виде этих размалеванных существ, одетых в прозрачные короткие туники и залитых возбуждающими афродизиаками, не знал, на ком остановить свой взгляд. Проститутки кричали вслед одноглазому и Тиксу, которого вели на поводке, как барана на бойню:

– Эй, Хашиут! Ты сегодня разбогател! Где отыскал его!