Предательство. Утраченная история жизни Иисуса Христа - читать онлайн книгу. Автор: Кэтлин О`Нил Гир, Уильям Майкл Гир cтр.№ 75

— Но, Иосиф, тебе ведь известно, что в соответствии с законами Рима распятых нельзя хоронить. Их тела должны оставаться на крестах до тех пор, пока стервятники и падальщики не пожрут их. Мы даже выставляем караул, чтобы помешать членам семьи и друзьям снять тело с креста. По сути, несанкционированное погребение казненного преступника — само по себе преступление. [91]

— Да. Но мы оба также знаем, что император или его наместник могут дать особое разрешение на похороны казненного. Ты и сам иногда позволял это. Я прошу, чтобы ты дал мне особое разрешение похоронить их.

На его худом загорелом лице появляется выражение досады.

— Если бы этих зелотов приговорил к смерти Совет семидесяти одного, как бы тогда поступили с их телами?

«Интересно, зачем он спрашивает? Что ему беспокоиться о том, что происходит с евреями?»

— Противозаконно любому человеку хоронить или оплакивать преступника, казненного по приговору еврейского суда. Таких преступников хоронят по распоряжению суда на специально отведенном кладбище за пределами городских стен. [92]

Пилат хмурится, видимо раздумывая.

— Значит, если я выдам тебе особое разрешение, я буду выглядеть очень великодушным?

— О да, чрезвычайно великодушным. Уверяю тебя, Синедрион будет весьма благодарен тебе.

Пилат подает знак темноволосому помощнику. Молодой человек бежит через весь зал.

— Выпиши Иосифу Аримафейскому разрешение на погребение, [93] — говорит он.

— На всех троих приговоренных? — спрашивает помощник.

— Да, на всех троих, в том случае, если они умрут сегодня. Но…

Пилат на мгновение замолкает.

— Принеси мне гвозди.

— Да, префект.

Пилат холодно улыбается мне.

— Valete, Иосиф, — говорит он, прощаясь, и уходит.

— Если ты подождешь немного… — начинает помощник.

— Подожду.

Помощник уходит.

В голове роятся бессвязные мысли. Вспыхивают картины, одна за другой, словно меня ударили по голове и я больше не могу собрать воедино даже простейшую головоломку.

Одно я знаю точно. Пилат понятия не имеет, что он вознамерился сделать. Смерть святого человека в руках угнетателей народа Израилева навеки запишет погибшего в ряды героев, во все времена жертвовавших своей жизнью во имя веры и мостивших своими телами дорогу к окончательному освобождению Израиля. Пилат сделает из Иешуа святого мученика, человека, с именем которого на устах будут сражаться и умирать другие. Человека, за которого уже к концу нынешнего дня будет готов умереть с оружием в руках любой зелот.

И тут я цепенею от ужаса.

Сквозь зал проносится порыв холодного ветра, масляные светильники трещат, их пламя колеблется. Желтый свет волнами колышется по стенам.

Боже правый.

Бунт — всего лишь предлог, который ему нужен, чтобы напасть на лагерь зелотов и стереть их с лица земли всех до одного. А улицы будут пусты, поскольку всем людям сейчас полагается оставаться дома. Его легионы пройдут по городу незамеченными, и никто не предупредит зелотов. Убьют всех.

Только теперь я понимаю, насколько прав был Гамлиэль. [94]