Император. Гибель царей - читать онлайн книгу. Автор: Конн Иггульден cтр.№ 57

В лампах, принесенных с триремы Цельса, почти не осталось масла, и римляне прикрутили фитили так, чтобы они давали самый слабый, едва разгоняющий тьму в помещении, свет. На полу были разбросаны зерна пшеницы, просыпанные грабителями. Римляне расселись на рваных мешках, стараясь устроиться поудобнее.

Гадитик встал, чтобы обратиться к солдатам. Почти все работали целый день — ремонтировали крышу, переносили припасы и снаряжение с кораблей, которые с началом отлива должны были выйти в море.

— Пора подумать о будущем, друзья. Я рассчитывал немного отдохнуть в спокойном римском порту перед возвращением домой. Но царь греков перерезал наших солдат. Такое нельзя оставлять безнаказанным.

По складу пронеслось ворчание воинов. Трудно было понять, что оно означало — согласие или недовольство словами центуриона. Сидя рядом с Гадитиком, Юлий посматривал на своих людей. Он провел так много времени, выслеживая Цельса, столь полно отдался поставленной цели, что просто не думал о будущем. В голове время от времени всплывала мысль об отдаленной встрече с диктатором Рима, но она больше походила на неясную мечту. Внезапно его осенило: если он, Цезарь, приведет в легион новую центурию, то сенату придется оценить его заслуги и отметить официальным назначением.

Юлий невесело усмехнулся. Могут и не отметить. Снова назначат Гадитика центурионом, а молодого тессерария — командиром двух десятков воинов. Не такие люди сенаторы, чтобы признать его невероятное влияние на это собрание вроде бы случайных людей. С другой стороны, теперь он обладает огромным состоянием, и если им распорядиться мудро, то можно обрести значительное влияние. Интересно, удовлетворит ли его такое положение, подумал Цезарь и улыбнулся.

Солдаты не замечали смены настроения на лице молодого офицера, их взоры были прикованы к Гадитику. На все вопросы существовал простой ответ. Юлий убедился: нет ничего прекраснее, чем вести за собой людей, ничего дерзновеннее, чем рассчитывать только на свои силы и ни у кого не просить помощи. В самых тяжелых ситуациях солдаты Цезаря ждали, что он укажет правильный путь, подскажет, как сделать следующий шаг. Видят боги, гораздо легче бездумно следовать за вождем, но разве это может принести удовлетворение? Какой-то частью своего существа Юлий склонялся к спокойствию, к простой радости ощущать себя членом отряда. Однако сердце его жаждало хмельной смеси из опасности и страха, которая дается только властью над людьми.

Как могло случиться, что Сулла умер? Эта мысль возвращалась снова и снова, не давая покоя. Умирающий ничего не знал, сообщил только, что легионерам приказано весь год носить черные туники. Когда несчастный впал в беспамятство, Юлий ушел, оставив его на попечение Каберы, а на закате бедняга умер. Цезарь приказал предать его тело огню, как и трупы остальных погибших. Сейчас ему было стыдно, что он не удосужился спросить имя этого человека.

— Юлий, ты хочешь что-нибудь сказать им? — неожиданно спросил Гадитик, прервав его размышления и заставив вздрогнуть.

Цезарь со стыдом понял, что ничего не слышал, ни одного слова из выступления старшего товарища. Приводя в порядок свои мысли, он медленно поднялся.

— Знаю, что многим из вас не терпится увидеть Рим… И вы его увидите. Мой город — чудесное место, сказка из мрамора, рожденная мощью легионов. Каждый легионер связан клятвой защищать сыновей и дочерей Рима, где бы они ни находились. Стоит кому-нибудь заявить: «Я — римский гражданин», и ему обеспечены наша поддержка и уважение.

Он помолчал, обводя глазами слушавших его солдат.

— Но вы не приносили присяги, и я не имею права заставить вас сражаться за город, которого вы никогда не видели. Вы богаче любого легионера, даже прослужившего много лет. Вам предстоит сделать свободный выбор: принести присягу и служить — либо уйти. Если покинете нас, то уйдете как друзья. Мы вместе сражались, и некоторые не прочь сражаться и дальше. Другим может показаться, что с них хватит. Если останетесь, мы поручим заботу о наших сокровищах капитану Дуру, который встретит нас на западе после победы над Митридатом.

Юлий сделал паузу, и по складу прошел рокот голосов.

— Ты доверяешь Дуру? — спросил Гадитик.

Цезарь на секунду задумался, затем покачал головой.

— Не с такой кучей золота. Я оставлю с капитаном Пракса, он поможет торговцу справиться с искушением.

Юлий взглядом отыскал старого солдата и с удовлетворением увидел, что тот согласно кивнул. Вопрос был улажен.

Цезарь набрал полную грудь воздуха и посмотрел на сидящих воинов. Он знал каждого из них по имени.

— Вы хотите принять присягу легионера и сражаться под моим началом?

Солдаты одобрительным ревом выразили согласие. Гадитик, наклонившись к уху Юлия, быстро прошептал:

— О боги, сенат оторвет мне яйца!..

— Тогда уходи, центурион, возвращайся на корабль и вместе со Светонием плыви домой, а к присяге их приведу я, — ответил Юлий.

Гадитик холодно посмотрел на молодого товарища, осмысливая его слова.

— А я гадал, зачем ты его оставил на триреме, — произнес он. — Ты уже решил, куда поведешь людей?

— Решил. Я соберу отряд и пойду прямиком на Митридата.

Цезарь протянул руку, и Гадитик, поколебавшись, крепко, до боли, сжал его ладонь.

— Значит, мы пойдем одной дорогой, — твердо сказал он, и Юлий согласно кивнул.

Цезарь поднял руки, требуя тишины, и улыбнулся, когда все замолчали.

— Я в вас никогда не сомневался. Ни на секунду. А теперь встаньте и повторяйте за мной.

Все как один поднялись с мест и, подняв головы, внимательно смотрели на командира. Юлий обводил их взглядом и думал о том, что ему не уйти от судьбы, предначертанной свыше. В его мыслях не было и тени сомнений; Цезарь знал, что после этой присяги невозможно свернуть с избранного пути, пока с Митридатом не будет покончено.

Он начал произносить слова, которым научил его отец в те времена, когда мир был прост.

— Юпитер Победитель, слушай эту клятву. Мы отдаем наши силы, нашу кровь, наши жизни Риму. Мы не отступим. Мы не сломаемся. Мы вынесем страдания и боль. Пока светит солнце, отсюда и до края мира под началом Цезаря мы будем сражаться за Рим.

Солдаты хором повторяли слова присяги, и каменные стены отражали их чистые, решительные голоса.

Стараясь остаться незамеченной, Александрия наблюдала, как Таббик обучает Октавиана секретам ремесла, комментируя каждое движение своих сильных рук рокочущим баском. Перед ними на верстаке, на квадратном лоскуте кожи лежал кусок толстой золотой проволоки. Оба конца заготовки были закреплены в маленьких деревянных зажимах, и Таббик жестами объяснял Октавиану, как правильно передвигать по проволоке узкую деревянную колодку.

— Золото — самый мягкий металл, парень. Чтобы оставить на проволоке след, тебе нужно лишь слегка прижать колодку и осторожно водить туда-сюда, держа руки очень прямо, как я тебе показывал. Попробуй.