Боярские дворы - читать онлайн книгу. Автор: Нина Молева cтр.№ 97

Одновременно в парке прокладываются прошпекты — аллеи, возводятся беседки: «Езопка» — из березовых бревен с корой, «Злорина», «Турецкая палатка» — «из тесу, выкрашенная разными красками, внутри потолок подбит разною бумажною материею», «Юрим» в нижней части парка, с четырьмя колоннами. Для народных гуляний строятся шалаши и кухни. Царицыно перестает ждать хозяев. И это, может быть, к лучшему. Появившийся в 1835 году Николай I едва не отдает дворцовое здание под казармы или военное училище, а Хлебный корпус — под госпиталь.

В 1858 году составляется подробная опись разрушающегося дворца, причем ее автор, архитектор Шохин, одновременно составляет смету на разломку всех дворцовых зданий. Спустя два года Департамент уделов предписывает недостроенные царицынские постройки сдать в аренду под завод или фабрику. Тому, что эта экзекуция не состоялась, Царицыно было обязано начальнику Удельной конторы, вступившемуся «за украшение парка и исторический архитектурный памятник». Один за другим появляются желающие заняться сносом дворцового ансамбля. В 1881 году некий Ауербах просит о продаже ему дворцовых зданий «как не представляющих ничего замечательного ни в историческом, ни в архитектурном отношении» и являющих собой «негармоническую смесь вида мрачного…». В 1882 году последовал приказ сломать последние крыши на башнях и продать некоему Потемкину оставшиеся изразцы узорчатых печей.

Та же волна коснулась и местной церкви Троицы. Построенная в 1722 году Дмитрием Константиновичем Кантемиром, она была перестроена в 1765 году его сыном. Теперь, в 1883 году, к ней были пристроены трапезная и колокольня.

А москвичей — москвичей по-прежнему вдохновляло и грело запущенное Царицыно, которому посвятит строки из «Накануне» И. С. Тургенев: «Казалось, застывшая масса стекла тяжело и светло улеглась в огромной купели, и небо ушло к ней на дно, и кудрявые деревья неподвижно гляделись в ее прозрачное лоно…»

«В селе Кускове распоряжено на сие лето и осень гулянье всем кому угодно оным ползоватся по воскресениям и четвергам, в прочие же дни гулянья нет выключая 28, 29 июня и 1 августа в которые дни также гуляют, чрез сие все и приглашаются». Надпись красовалась над входом в усадьбу едва ли не всю вторую половину XVIII века. Охотно и усердно приезжала сюда вся Москва, да к тому же сплошной чередой тянулись пышнейшие празднества с приглашенными гостями. В старой столице как сказку повторяли описание приема самой Екатерины II, да еще с польским королем Станиславом Понятовским, а в другой раз с австрийским императором Иосифом II. Приглашенных набиралось до 2 тысяч человек, тогда как на обыкновенных гуляниях до пяти. Кусковские чудеса были с детства знакомы каждому москвичу. А начиналось все с обыкновенного вотчинного владения.

Первое известное нам упоминание местных земель встречается в документах XVI столетия. Появление новых владельцев — Шереметевых, остававшихся хозяевами усадьбы до Октября, относится к началу XVII века.

В 1623 году в этой качестве впервые упоминается имя Федора Ивановича Шереметева, одного из видных деятелей Смутного времени. Мало вотчин было так тесно связано с одним и тем же родом, потомками по прямой линии одной и той же семьи.

Не так легко было родовитому человеку в те времена определиться. Подписал Федор Иванович избирательную грамоту Бориса Годунова и почти сразу заколебался, предпочел своих родственников по жене — братьев Романовых. Опала Романовых не могла после этого не затронуть изменника. Правда, лишился Шереметев в наказание части своих богатств, но не всего, чем располагал, и отправился воеводой главным в Тобольск, где пробыл до 1603 года. С появлением Самозванца опытного военачальника отправляют осаждать Кромы, где засел «державший руку» Самозванца донской атаман Корела. Осада не удалась, а после смерти Бориса Годунова не замедлил Федор Иванович перейти на сторону Лжедмитрия и получить от него сан боярина.

Кусково. Грот. 1756–1775 гг.

Но снова оказался боярин не слишком верным слугой новому повелителю. Ему приписывают, что ввел он в Москву войско, которое само хоть и не расправлялось с Самозванцем, но готово было поддержать заговорщиков. С избранием на престол «боярского царя» — Василия Шуйского — Ф. И. Шереметев начинает верно служить его престолу. Сначала удалось ему занять Астрахань и начать отсюда очищать Волгу от изменников. В 1610 году соединяет он свои части с частями Скопина-Шуйского, и из Александровой слободы вместе направляются они освобождать Москву. Только Скопин вскоре был отравлен, царь Василий Шуйский низложен, а боярин в который раз заколебался: сначала высказался за русского претендента на престол, но почти сразу переметнулся на сторону польского королевича Владислава и в числе семи бояр отправился с предложением ему российской короны к гетману Жолкевскому. Расчет Федора Ивановича оказался простым. Не дожидаясь официального избрания Владислава, он начинает хлопотать перед поляками о «деревеньках» и «землице». И, по-видимому, верит в такую возможность или имеет соответствующие обещания, потому что остается с поляками в осажденной народным ополчением Д. М. Пожарского Москве, с ними же и оставляет столицу.

Впрочем, все эти «шатания» не мешают Ф. И. Шереметеву принять самое деятельное участие в избрании на престол Михаила Романова. По этому поводу он вступает в переписку с находившимся в польском плену Филаретом, убеждает в правильности подобного выбора других бояр. Трудно сказать, сколько в этом правды, но именно Шереметеву приписываются слова: «Выберем-де Мишу Романова, он молод и еще глуп». Он действительно приобретает немалое влияние на юного царя и возвращает себе это влияние в последние годы правления Михаила Федоровича, после кончины патриарха Филарета, явно не слишком доверявшего и жаловавшего боярина, хотя именно Ф. И. Шереметев встречал патриарха при его возвращении из плена.

Шереметеву удавалось быть удачливым и полководцем и дипломатом. В 1615 году он с войском освобождает от шведов Псков. Позднее принимает участие в посольских съездах под Москвой, которые приводят к Деулинскому перемирию. С его участием заключается так называемый вечный Поляновский мир. 11 марта 1639 года Шереметеву присылается «опасная», иначе гарантийная, грамота на свободный приезд в Москву известного ученого и путешественника Адама Олеария: «Ведомо нам, великому государю, что ты, Адам Олеариус, гораздо научен и навычен астрономии, и географус, и небесного бегу, и землемерные, и иным многим мастерствам и мудростям; а нам, великому государю, таков мастер годен; и мы, великий государь, велели тебе послати сие нашу опасную грамоту, и тебе б, Адаму, ехати к нам тем мастерством своим послужити».

Между тем был Федор Иванович и отменным хозяином, старавшимся при всяком удобном случае расширять свои угодья, особенно поблизости от Кускова. Так, в 1645 году, уже очень пожилым человеком, Шереметев, не имея прямых наследников — единственная его дочь Евдокия была замужем за князем Никитой Одоевским, — прикупает к Вешнякову смежные пустоши «Шуклино и Бортную, Клешнино, Климове тож». Судьбы у земель были, как обычно, непростыми.