Набоб - читать онлайн книгу. Автор: Ирэн Фрэн cтр.№ 88

— А что вы там делаете в сезон дождей?

Она постоянно прерывала его размышления и возвращалась к этому вопросу. Ему было очень трудно объяснить ей, что в Европе четыре времени года, она отказывалась верить и упрямо спрашивала:

— А муссон? Выходит, год у вас никогда не кончается?

— Нет, наш год кончается, — ответил Мадек. — Но не с сезоном дождей. Дождей у нас всегда много, и луга всегда зеленеют. Но зато у нас треть года стоит холод, такой холод, какого у вас здесь никогда не бывает, разве что в горах. И становится темно. Это длится несколько месяцев.

— Но когда же начинается ваш год?

— Наступает день, когда мы празднуем рождение нашего бога. Мы знаем, что с этого дня солнце будет подниматься все выше и выше над горизонтом и скоро опять станет согревать нас. Тогда и начинается новый год.

— А Холи? Вы празднуете Холи?

— У нас есть нечто похожее. Но ты же знаешь, что у нас с вами разные боги.

Она покачала головой.

— Всего один бог! Единственный бог, у которого к тому же было всего одно воплощение. Какая у вас, должно быть, грустная жизнь! Разве тебе не нравятся наши боги, которые перевоплощаются из аватары в аватару, и наши священные животные?

— Мы не имеем права поклоняться животным.

— Ну и глупец же ты! Тебя не интересует даже Ганеша, который дарует удачу? Ты прошел столько дорог и не веришь, что тебя охранял Ганеша, что это он дважды приводил тебя сюда?

Он не посмел ответить. Ганеша был богом, о котором он знал не больше, чем о других. И мог ли он утверждать, что никогда не молился ему, когда его отряду угрожало нападение разбойников или когда он сомневался, по какой дороге идти?

— Мне не нравится твой странный мир, в котором мучают садху! — заявила царица. — История Христа поразила ее: — Как, вы его пытали?! И у вас даже нет божественных безумцев?!

Божественные безумцы, божественные безумцы? Мадек порылся в памяти. Она была права. На дорогах своего детства ему приходилась встречать только нищих. Их тяжелый остановившийся взгляд напоминал взгляд садху; но ведь они не были святыми людьми, если она это имеет в виду. Впрочем, он знал о религии только самые банальные вещи да помнил немного латынь корабельных священников. Тогда он покачал головой:

— Нет, у нас нет божественных безумцев.

А она повторила:

— Мне не нравится твой странный мир! Послушай-ка лучше наши истории!

Однако она не рассказывала ему о приключениях своих богов. Может быть, потому, что это были вещи священные, которые не следовало доверять ушам фиранги, даже Мадеку. Она предпочитала истории из океана, в который впадают реки сказок. Многие из них он уже слышал от бродячих сказочников. Тем не менее, как когда-то на корабле, он готов был снова и снова погружаться в этот удивительный мир! Тогда Гопал переставал играть, и они втроем отправлялись на далекий архипелаг Царя попугаев на поиски Золотого Города или в пустыню, где находится священное озеро, а в нем спрятан Хрустальный Лотос. Как ни странно, эти сказки весьма походили на те, что рассказывают на кораблях, на истории о блужданиях по морю среди заколдованных островов, или о чудесных городах, расположенных в джунглях или на дне океана, о томящихся в заточении принцессах и даже о Царе-Рыбаке, хранящем множество тайн. Иногда Мадек перехватывал инициативу и начинал рассказывать об удивительных приключениях, о прекрасных морских сиренах и о скитающихся принцах. Вечером Сарасвати призывала десять служанок и завершала беседу неизменными словами: «Завтра на рассвете я буду молиться Кришне Синеликому!» Таким образом, она давала Мадеку понять, что ему пора вернуться в свой лагерь, к заботам о солдатах. Сколько еще продлится это странное счастье, думал он.

Однажды утром — это было в конце мая или в начале июня, Мадек не мог точно сказать, потому что жил теперь по месяцам индийского календаря, — он как обычно пришел во дворец. Жара стояла невыносимая, но Сарасвати потребовала, чтобы окно в галерее оставили незанавешенным, надеясь увидеть какой-то знак. Наконец он появился.

— Смотри! Небо становится свинцовым. Я думаю, скоро начнется муссон.

— Еще слишком рано, госпожа, — сказал брахман.

— Слишком рано! Тогда у наших врагов еще есть время, чтобы начать войну…

— Только безумец может начать войну перед муссоном! — воскликнул Мадек.

— Но ведь брат Бхавани и есть безумец! — усмехнулась она. — К тому же его друзья англичане…

— Я знаю англичан. Они никогда не начинают войну перед муссоном.

— Мадек, достаточно, чтобы объединились два небольших безумия, и из них вырастет большое. — Она повернулась к Мохану: — Значит, для муссона слишком рано, а для войны слишком поздно…

Брахман промолчал.

Мадек подошел к окну и отодвинул штору. Долина Годха высохла настолько, что стала серой. Вдруг он вздрогнул.

— К вам кто-то едет в гости, царица! — Мадек сказал это тоном воина, готового немедленно идти в атаку.

— Может быть, это враги? — проговорила она, стараясь сохранить спокойствие.

На склоне горы, с которой Мадек и его товарищи впервые увидели Годх, появилось облако пыли. Оно было совсем маленьким, такое мог поднять только небольшой отряд всадников.

— Подождем, подождем, — пробормотал Мадек. — Это может оказаться хитростью.

Он не боялся нападения. Его люди контролировали подступы к городу, у них был приказ не пропускать ни одного вооруженного человека, кроме торговцев, известных жителям Годха, да и кто другой стал бы путешествовать в это немилосердное время! Царица тоже подошла к окну. Он случайно задел рукой ее обнаженную талию и едва удержался, чтобы не обнять Сарасвати. Она ничего не заметила, или притворилась, что не заметила. Один из дозорных, охранявших ворота Годха, со всех ног бежал вверх по склону, но он не казался растерянным.

— Это посольство, — вздохнула Сарасвати и опять села на подушку.

— Будь осторожна, госпожа, — прошептал Мадек. — Будь осторожна! Вспомни об алхимике.

— Это был белый. А белые не могут соперничать с нами в хитрости.

Вскоре в комнату вошел начальник стражи:

— Госпожа, к нам едет посольство.

— Хорошо. Откуда оно?

— У этих людей черное знамя, обшитое золотом.

Сарасвати повернулась к брахману:

— Мохан, кому принадлежит черное знамя, обшитое золотом?

— Не может быть! — выдохнул Мадек.

— Ты больше боишься его знамени, чем его армии? — улыбнулся брахман. — Насколько я знаю, он не входит в число наших врагов.

Брахман не дал ему возможности произнести роковое имя. Стараясь унять дрожь, Мадек принялся жевать бетель. Он чувствовал на себе взгляд Мохана и старался не смотреть в его сторону.