Хмель и Клондайк - читать онлайн книгу. Автор: Павел Корнев, Андрей Круз cтр.№ 70

– Подойдет, даже не сомневайся.

Я рассчитался за покупку и отправился к себе. Пока шел до бара, внимательно посматривал под ноги, но на глаза не попалось ни одной капли крови. Вот и отлично.

Ружье унес в подвал, натянул на приклад патронташ и вставил в гнезда патроны с картечью, потом зарядил двустволку и устроил ее под столом. Как говорится, не стоит класть все яйца в одну корзину. Пусть здесь полежит.

В баре я прислушался к размеренному гомону посетителей, похлопал по плечу стоявшего за кранами Ивана и поднялся к себе. Рассовал по карманам разную мелочовку, в том числе и спасший вчера мою шкуру чарофон, надел куртку, перекинул через плечо ремень сумки с «таурусом» и отправился встречать Ирину.

Но сразу вспомнил о разлитом по бутылкам пиве и подошел к Ивану.

– Если от Маркелова-младшего за пивом приедут, двадцать пять литровых бутылок стоит внизу. С них пятьдесят рублей золотом, с учетом аванса.

Иван не поленился сделать запись в гроссбухе и уточнил:

– Что-то еще?

– Из «Западного полюса» был кто-нибудь?

– Да, чек я прибрал.

– Отлично, завтра депонирую.

Я вышел на задний двор, отпер баню, проверил воду в баке и затопил печь. Потом отправился в госпиталь. Несмотря на удостоверение резервиста и револьвер в сумочке, напрямик через заброшенный район идти не рискнул и свернул к Красному проспекту. На фасадах офисных пятиэтажек там горели фонари, было светло и людно. Спокойно.

И холодно. Но холод вещь неизменная и объективная, от холода могла спасти лишь поездка на автомобиле, а свою «буханку» на людях я в ближайшее время светить не собирался. Стоило бы взять у соседа пикап, да только проще пешком прогуляться, чем объяснять Ирине, почему, зачем и отчего. Не хочу.

В результате в госпиталь я пришел замерзший, с покрасневшими от мороза щеками и носом. Дежурившие в холле сестры поглядели на меня с легким оттенком брезгливости и потеряли всякий интерес.

Я стянул перчатки, расстегнул куртку и уселся на изрезанную беспокойными посетителями скамейку. Боль в боку давно утихла, на смену ей пришла непонятная слабость. Хотелось просто вытянуть ноги, посидеть и перевести дух.

Возникли даже сомнения, не переоценил ли собственных сил, но когда из служебного коридора вышла Ирина, от них не осталось и следа.

Я поднялся навстречу девушке, а та скептически оглядела меня и покачала головой:

– Ну надо же! Господин Хмелев еще вчера лежал в лежку, а сегодня бодр и полон сил!

– Это ты на меня так действуешь.

– Врун.

Ирина накинула на голову капюшон шубы, и мы вышли на улицу.

– Если честно, то просто столько дел неотложных навалилось, – признался я там. – Сначала насморк, потом контрагенты…

– Вот нисколько не сомневалась, – выразительно посмотрела на меня подруга.

– Как только освободился, сразу прибежал, как верный пес, – объявил я и достал из кармана коробочку с кулоном. – Это тебе.

Девушка осторожно прикоснулась к отлитому из белого золота листочку, и покрывавшие его капельки алхимического стекла немедленно зажглись оранжевыми огонечками.

– Какая прелесть! – не удержалась Ирина и поцеловала меня в щеку. – Не иначе ты серьезно нашкодил, раз на такой подарок расщедрился!

– Да брось! – махнул я рукой. – Ты как завтра работаешь?

– Во вторую смену.

– Отлично! Сейчас в баню, ночуем у меня, а на работу тебя закину.

Девушка задумалась, посмотрела на кулон и согласилась:

– Хорошо, Слава. – Она огляделась по сторонам и удивилась: – А где твой железный конь?

– Слушай, мы и так толком не видимся, – легко выкрутился я. – Решил пройтись с тобой под ручку, и чтобы все завидовали.

– С каких это пор ты стал романтиком?

– Люди меняются.

– Только не ты.

Я рассмеялся и повел девушку к Красному проспекту. Болтая о всякой ерунде, мы дошли до особняка и поднялись в квартиру. Ирина убрала шубу в шкаф, забрала у меня длинный теплый халат и ушла в ванную комнату переодеваться.

– Или сначала поужинаем? – крикнул я, выставляя перед дверью валенки.

– Нет, после! – отозвалась девушка.

– Тогда жди, я проверю баню!

Я сбежал на первый этаж, немного поколебался и все же спустился в подвал за обрезом. Ружье сунул под лавку в предбаннике, прошел в основное отделение и в свете мерцавшего там алхимического светильника взглянул на прибитый к стене термометр.

Порядок. Да и парилка уже прогрелась. И аромат прелого дерева расходится. А уж когда новый веник горячей водой залил – так и вообще похорошело.

Печь, к слову сказать, была просто исключительной. Не кирпичная, а сваренная из нержавейки, она и сама раскалялась в один момент, и столь же быстро прогревала камни и бак с водой. А вообще я особого жара не люблю, а то как Николай натопит, так в парилку зайти невозможно – сразу уши в трубочку сворачиваются.

Когда поднялся в квартиру, Ирина встретила меня в халате, с замотанной полотенцем головой и в валенках.

– Ну как? – спросила она, разглядывая переливающийся оранжевыми огонечками кулон.

– Готово! – уверил я подругу, кинул на кровать сумку с револьвером, убрал куртку в шкаф и вышел из квартиры в одних штанах и рубашке. Не успею замерзнуть.

Покинув дом через черный ход, мы поспешили к срубу, над которым курилась дымом печная труба, заскочили в предбанник, и девушка поежилась:

– А тут прохладно!

– Еще прогреется, – пообещал я, запирая дверь на засов. – Проходи быстрее.

Ирина скинула валенки, бросила халат на полку и убежала в моечное отделение. Я без всякой спешки разделся и прошел следом. Тогда девушка обернулась, смерила меня насмешливым взглядом и хихикнула:

– Вижу, ты не мыться меня позвал!

– Почему нет? – подступил я к обнаженной подруге и обхватил за талию. В ответ она прижалась грудью, обняла и вдруг резко отстранилась.

– Это еще что такое? – потребовала ответа, разглядывая затянувшееся пулевое отверстие у меня на боку.

– Да ерунда, – попытался отшутиться я, – поцарапался просто…

– В тебя стреляли! – возмутилась Ирина.

– Да брось…

– Не делай из меня дурочку, что, я никогда пулевых отверстий не видела?

Я вздохнул.

– Ну стреляли.

– Так вот почему ты не появлялся!

– Пустяки. Просто какие-то отморозки вломились и ограбили. Зачем стреляли – непонятно, и так бы кассу отдал.

– Что ты врешь, Хмелев?!