Великие любовницы - читать онлайн книгу. Автор: Эльвира Ватала cтр.№ 48

Но как всегда бывает с излишне темпераментными личностями, не придающими сексуальным связям никакой ценности и трактующими предмет своей любви как инструмент наслаждения, пришла пора и на Мессалину, как говорится, влюбиться глубоко и сильно. А предметом ее страсти стал молодой римлянин Кай Силий. И вот они уже вдвоем и еще с какими-то сообщниками начинают подумывать, как бы убить идиота Клавдия Тиберия, а самим Римом править. И настолько смелый план выдвинули, что он просто казался нереальным. Сторонники испугались и отошли от Мессалины, а вместе с ними знаменитый секретарь Клавдия Тиберия Нарцисс. И вот, когда ничего не подозревающий Клавдий Тиберий где-то там расположился со своим лагерем у врат неприятеля, Нарцисс ему сообщает жестокую правду о Мессалине. Заика Тиберий от такой новости совсем дар речи потерял. Весь трясется, слезы у него градом льются, и по всему видно, что переживает он великие муки. А Нарцисс совсем его последним аргументом добил: «Ты, император, думаешь, что в это время твоя Мессалина проделывает в Риме? Она накладывает венок императора своему мужу Силию. Его, разведя с законной женой Юнонией, теперь считает своим законным мужем и императором». Клавдий Тиберий от такой ошеломляющей новости только и смог пролепетать одну идиотскую фразу: «А я?» — «Тебя они уже не считают императором, если мы сейчас же не начнем действовать». Словом, с этой минуты Нарцисс, окончательно перешедший на сторону Тиберия и решивший, что с мессалинизмом надо бороться кровавыми методами, взял все дела и руководство в свои руки. Он приказывает от имени императора войска повернуть к Риму и наголову разбить мятежников. А в это время в Риме праздник виноделия и коронация Кая Силия разгорелись вовсю. В огромных чанах, из которых стекает кровавое вино, полуголые, полупьяные женщины весело пляшут, топча кисти винограда и обвиваясь ими как лианами. Рыжая Мессалина с распущенными буйными волосами и почти нагая, едва прикрытая шкурой пантеры, бешено пляшет. Рядом Силий с таким же венком из лавра и тоже едва одетый, сильный и мускулистый, как гладиатор, скользкий от пота и ароматных масел. Их тела вот-вот публично сольются в одно целое, и запах пота, масел, порока, звуков музыки, вид плясок и красный виноградный сок, как кровь, льющийся повсюду, увенчает эту дикую вакханалию. Но вдруг на площади стало тихо, и люди в страхе разбежались. Это прибыл со своим войском Клавдий Тиберий, чтобы восстановить наконец порядок в Римской империи и навсегда покончить с мессалинизмом. Мессалина в ужасе бежит в свой дворец в Лукулловых садах и там вдвоем с матерью ждет дальнейшего развития событий. Но постепенно приходит в себя, успокаивается и решает дурачить Клавдия Тиберия, как дурачила и раньше. И вот она шлет ему слезные послания, в которых умоляет простить ее, ибо, в сущности, она всегда любила и любит одного только мужа Клавдия Тиберия, а все, что было, мишура мишурой и грех попутал. Клавдий Тиберий, не успев оправиться от удара и очень мучившийся и по-прежнему любящий Мессалину, готов согласиться, готов ей все простить, готов поверить, но на страже теперь твердо стоит Нарцисс. Мессалина должна быть уничтожена — таков его вердикт. Слишком это опасное явление для Римской империи и никогда в будущем не должно повториться. И он совершенно изолирует Клавдия Тиберия и не допускает до встречи Мессалины с мужем. Он опаивает Клавдия Тиберия вином с сильно действующим усыпляющим средством, и, пока Клавдий Тиберий спит, от его имени в Риме происходит подавление мятежа. Прежде всего, надо покончить в Мессалиной, и, как жене императора, ей уготована почетная смерть — самой пронзить себя кинжалом. Так всегда делали по отношению к знатным аристократам. Они по приказанию императора должны были сами убить себя. Философу Сенеке ведь тоже предложили эту почетную смерть. И даже жестокий самодур и тиран Калигула позволял аристократам самостоятельно лишить себя жизни. Но вот когда пришли к мальчику, двенадцатилетнему Тиберию Гемелюсу, и объявили волю императора, ребенок растерялся, побледнел, покраснел и прошептал, что он не знает, как это делается: он никогда воочию не видел, как убивают, Да и сам никогда не убивал, так нельзя ли попросить какого из воинов показать ему, как это делается, чтобы он достойно из жизни ушел. Ну, воины гуманные были. Они показали мальчику, как надо это сделать и где сердце находится, и Даже принесли какую-то куклу и позволили ребенку прорепетировать. Ребенок несколько раз прорепетировал, затем вонзил меч в свою грудь и угодил прямо в сердце.

Словом, пришли воины к Мессалине и объявили волю императора: покончить с собой посредством меча.

Мессалина в плач: ей страшно. А рядом мать стоит, у которой Мессалина мужа увести хотела и смерти его предала, и уговаривает дочь: «Доченька, ты не бойся. Это ведь совсем не больно. Ты только вонзи меч поглубже». А Мессалина не может поглубже. Она приставила меч к груди, а проткнуть глубже боится. Ну, воин не выдержал, подошел и, взяв руку Мессалины, помог ей проткнуть свою грудь, и так глубоко, что смерть наступила тотчас.

Когда Клавдий Тиберий очнулся, наконец, то с ужасом узнал, что Мессалины уже нет в живых. Он заплакал, бедный, судьбу свою проклиная, да делать нечего, надо начатое заканчивать. Нарцисс рядом стоит и императора увещевает: «Начал дело, кончай смело». Теперь Клавдий Тиберий сможет наконец проявить свою жестокость. Всех зачинщиков бунта быстро под суд и к смертной казни. Виселицы там некогда сооружать, слишком много было бунтовщиков. Одних прямо привязывали к двум близ растущим деревцам и разрывали наполовину, для других был приготовлен длинный шнур, привязанный к двум деревьям, и их вешали между этими деревьями, заставив подогнуть ноги, ибо под тяжестью тел шнур провис и совсем низко над землей находился. А для знатных аристократов и смерть была знатная: Клавдий Тиберий обычаи предков уважал. Он им обещал, что мечи будут остро наточены и ни одного из них палач не будет мучить неточным взмахом меча. «Обещаю вам, ваши головы упадут с первого разу», — говорил он им. Это свое обещание он выполнил. А другое? Ведь это он во всеуслышанье сказал своим воинам, узнав об изменах Мессалины: «Если я после смерти Мессалины женюсь еще раз, можете рассечь меня на кусочки, а моей головой играть как мячом». И что же? Не прошло и года, как женился в четвертый раз, да на такой женщине, которая сама мужа отравила.

Король Зигмунт Август.

Королева Бона.

уртизанка, иди в монастырь! А куда же, голубушка, тебе остается идти? Ведь ты уже не молода, изрядно «породившая», ты уже или толста, или худа, у тебя уже морщинистая кожа и отвислый бюст! Нет, такая ты королю уже не нужна! Правда, и его время коснулось, и он уже далек от романтического голубоглазого стройного юноши, и у него свои подагры, боли в пояснице, водянка, неиспускание мочи, он уже обрюзг, ходит с трудом, ноги опухли, но он КОРОЛЬ! А что можно королю — нельзя куртизанке. Ему стареть можно, ей нельзя! Другие, молоденькие красавицы во дворце появились, тебе, матушка, надо на покой. Но выбор, конечно, у тебя есть! Тебе, как инвалиду военному, дадут хорошую пенсию, дворец оставят, звание герцогини не заберут. Кушать ты будешь хорошо, одеваться тоже, живи себе в свое удовольствие, бедным помогай, грехи свои замаливай. А если на старости уж больно сильно тебя раскаяние одолевает и тебе непременно надо еще пуще свои грехи замаливать, тогда, конечно, тогда иди в монастырь. И куртизанки, отслужившие свое в постели короля и ставшие ему уже ненужными, шли в монастырь. А если в монастырской келье официально не запирались и монашенками не становились, все равно их жизнь со времени отставки — монастырская келья. И вот о таких альковах-кельях мы вам расскажем, героинями которых будут: