"Кроваво-Красная" Армия. По чьей вине? - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Бешанов cтр.№ 22

10 февраля 1934 года, сразу после «съезда победителей», Пленум ЦК ВКП(б) образовал Политбюро сталинского набора в составе: И.В. Сталин (скромный Генеральный секретарь Всесоюзной Коммунистической партии большевиков), В.М. Молотов (окончил реальное училище; председатель Совнаркома СССР), Л.М. Каганович (самоучка; первый секретарь Московского комитета партии, секретарь сельскохозяйственного отдела ЦК; в качестве председателя Центральной комиссии по проверке партийных рядов руководил происходившей в 1933―1934 годах чисткой партии.), М.И. Калинин (два класса сельской школы; председатель ЦИК СССР), С.К. Орджоникидзе (фельдшерская школа; нарком тяжелой промышленности), К.Е. Ворошилов (один класс сельской школы; нарком обороны), С.М. Киров (техническое училище; первый секретарь Ленинградского губкома и Северо–Западного бюро ЦК), А.А. Андреев (два класса сельской школы; нарком путей сообщения), С.В. Косиор (начальное заводское училище; генеральный секретарь компартии Украины), В.В. Куйбышев (семестр вуза; председатель Госплана, заместитель председателя СНК и СТО).

Кандидаты: А.И. Микоян (окончил духовную семинарию, менее года учился в духовной академии, там же, сменив мировоззрение, вступил в партию; нарком снабжения), Г.И. Петровский (два класса «образцовой школы» при городской гимназии; председатель ВУЦИК), П.П. Постышев (самоучка; секретарь ЦК КП(б) Украины), Я.Э. Рудзутак (два класса приходской школы; нарком РКИ СССР и председатель ЦКК), В.Я. Чубарь (техническое училище; председатель Совнаркома Украины).

Позднее в состав Политбюро были введены: А.А. Жданов (реальное училище), Р.И. Эйхе (начальное училище), Н.И Ежов (он писал: «неоконченное низшее»), Н.С. Хрущев (рабфак).

У большинства «членов» и «кандидатов в члены» в графе «образование» стояла самая убогая запись, и, при всем умении творить «чудеса», грамотно написать коротенькое письмо или записку для многих из них так и осталось непосильной задачей. При назначении на самые высокие посты такой критерий, как грамотность, в принципе не имел значения.

«Сама по себе грамотность населения не говорит о культурности его,

― убеждала «Малая советская энциклопедия»,

― поскольку грамотные могут годами не пользоваться своим уменьем для приобретения знаний».

Вот и товарищ Ворошилов, возглавлявший Вооруженные Силы, был малограмотным, но жутко культурным ― обожал оперу (и оперных певичек) и чтение вслух.

Конечно, для политика образование не самое главное. Политик ― не профессия, а желание власти. Но политиками, в смысле людьми, борющимися за власть, они и не были. Политик мог быть только один, остальные ― лишь проводниками его решений в жизнь, инструментами. (Хотя и воинствующему невежеству должен быть предел. Сталина считали жестким и умным политиком, но поправка «на дурака» в его машине абсолютной власти не предусматривалась. Весь мир вздрогнул, когда на вершину тоталитарной пирамиды взобрался человек, с трудом писавший слово «Хрущ», и принялся размахивать термоядерной дубинкой, обещая «похоронить капитализм». По простоте душевной Никита Сергеевич полагал вполне возможным выиграть ядерную войну: американцам все равно капут, а советские люди как–нибудь оклемаются ― народу и территорий много, не такое видывали.)

Никто из вышеперечисленных лиц не может быть назван выдающимся политическим деятелем, так же как Молотов ― выдающимся дипломатом, а Ворошилов ― выдающимся полководцем. Среди них имелись действительно выдающиеся организаторы, выдающиеся надсмотрщики, многоопытные аппаратчики, а палачами они, повязанные круговой порукой, были все.

Так, Лазарь Каганович (1893―1991) ― копия, только значительно более масштабная, описанных в шолоховском письме уполномоченных по хлебозаготовкам ― на январском Пленуме 1933 года сетовал на то, что руководители разных уровней недостаточно широко применяют такое испытанное воспитательное средство, как расстрел, и призывал к ужесточению репрессий. Критикуя порочную прокурорскую и судебную практику на местах, он призывал думать, в первую голову, не о соблюдении законов, а о беспрекословном выполнении постановлений партии и правительства. Вячеслав Молотов (1890―1986) лично под махнул тысячи смертных приговоров.

В революции особых лавров они не снискали, зато каждый был

«непримиримым борцом партии с троцкизмом, правой оппозицией и другими антипартийными течениями и группировками, преданнейшим учеником и помощником товарища Сталина в борьбе за сплочение партийных рядов, за укрепление ленинско–сталинского единства партии»;

каждый имел заслуги в организации геноцида и возвращении крестьянства в крепостное состояние, каждый, не дрогнув лицом, мог поглощать положенные по должности деликатесы под крики умирающих от голода прямо за окнами спецстоловой.

Орджоникидзе писал Кирову:

«…кадры, прошедшие через ситуацию 1932―1933 годов и выдержавшие ее, закалились как сталь. Я думаю, что с ними можно будет построить Государство, которого история еще не знала».

Никто не пытался баловаться теоретическими умствованиями ― не по Сеньке шапка (настолько отвыкли, что в течение сорока лет после смерти Сталина так ничего нового в «научном коммунизме» и не придумали, кроме с треском лопнувшего в 1991 году «развитого социализма»; хрущевская программа за 10 лет догнать и перегнать Америку была озвучена Сталиным в 1939 году). На заседаниях Политбюро они могли обсуждать вопросы, спорить и ругаться между собой, но последним всегда выступал генсек. Он подводил черту, за которой разговоры заканчивались.

Троцкий писал:

«Он направлял свое внимание на людей примитивного склада, низкой культуры, сильной воли и слабого интеллекта… Чтобы справиться с людьми, превосходившими его, он подбирал аппарат из людей, которые подчинялись ему».

Весь сталинский «генералитет» Лев называл «царством наглых посредственностей». Все ошибки, промахи, просчеты закономерно проистекали от воинствующего невежества, некомпетентности, жестокости, отсутствия опыта, неумения мыслить на уровне крупных руководителей и стремления любой ценой выполнить указания Вождя.

Один сокол Ленин, другой сокол Сталин,

А кругом летали соколята стаей…

Энергия, решительность, сильная воля, широко практикуемые методы запугивания и принуждения позволяли им руководить любым порученным делом. По сталинской методике они отстраивали руководимые ими структуры, подбирали и расставляли кадры, готовили страну к войне.

Как раз в январе 1934 года товарищ Сталин прозорливо указал:

«Дело явным образом идет к новой войне… Но мы не боимся угроз и готовы ответить ударом на удар поджигателей войны… А те, которые попытаются напасть на нашу страну, ― получат сокрушительный отпор, чтобы впредь неповадно было им совать свое свиное рыло в наш советский огород».

При этом, нет сомнений, зарубежный пролетариат и «многочисленные друзья рабочего класса СССР» не преминут воспользоваться случаем и ударят в тыл «своим угнетателям, которые затеяли войну против отечества рабочего класса всех стран».