Белые Волки Перуна - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Шведов cтр.№ 70

- Отбери кого посмышлёнее, - хмуро бросил Ладомир, который уже сам пожалел о своём великодушии, хотя и не собирался отказываться от данного слова. - С тех новых кузнецов я спрошу сам, так что учите без обмана.

А в остальном всё шло в усадьбе миром да ладом. Кони были особенно хороши. Ладомир, разглядывая их, пальцем погрозил Сыряю - береги! Но Сыряй той угрозы ее убоялся. По всему было видно, что молодой воевода доволен тивуном, а грозит больше для порядка.

- Воска много скопилось, - поведал Сыряй Ладомиру. - Брали и со своих бортей и с лесовиков в уплату. В прошлом году воск был в цене, да и в нынешнем, надо полагать, не прогадаем. Беличьи шкуры тоже не знаю куда девать. Ныне много было и белок, и лис, и куниц, хватит на целый возок.

- Воск и пушнину заберём с собой, - кивнул головой Ладомир. - К лету по Двине должен спуститься из ятвяжских земель грек Анкифий. Вот ему и продадим воск. А под огнища много отвёл земель?

- Так ведь в прошлом году у нас жито уродило лучше всех, потому и спешить не стал - земля ещё не иссякла соком. А смердам отвёл за третину от урожая.

- Не много ли берёшь?

- Да где ж много-то, - всплеснул руками Сыряй. - Так заведено спокон веку, чтобы за первые два года с огнища - третина, а уж потом - четверть, а по пятому-шестому - пятина. Коли чёрному люду потакать без причины, то голым останешься на своей земле, боярин. Никто смердов не неволит: не хочешь брать боярскую землю, обходись своей.

Ладомир не стал спорить с Сыряем - тивун не первый год сидит в усадьбе и знает своё дело. На подворье и в доме всё чином да рядом, не к чему придраться глазу, даром что прибыли хозяева в неурочный час. А в доме уже накрыт стол, вокруг которого вместе с мечниками и приказными сидят Ладомировы побратимы. Боярину-воеводе первое место за столом и первая чарка. Глоток отпил Ладомир, а после плеснул из чарки на пол - пусть и домовой потешится брагой. А мёд у Сыряя сладок и хмелен. Знать бы ещё, как он варит брагу. Но про это спрашивать не принято, здесь у каждого свой секрет, идущий от дедов-прадедов.

Ключницей в усадьбе была Сыряева жена, баба дородная, хотя нельзя сказать, что слишком старая. И три взрослых сына у Сыряя - один ходит при отце в приказных, а двое - в боярской дружине. Ладомир их приметил ещё в ятвяжском походе за расторопство в сечи. Про это он сказал тивуну, выпив за его здоровье. Сыряй, то ли от собственных медов, то ли от боярских похвал закраснел изрядно, но не ударил в грязь лицом и слово боярину и побратимам его сказал в ответ складное.

Холопки суетились вокруг стола, а Ладомир всё посматривал, какая из них Войнегова присушница. Жёнки были молодые и в дело гожие, а уж какая из них краше на это Ладомирова разумения не хватило после стольких чарок. Изяслав уже спёкся и уснул прямо за столом, приняв на грудь меду с избытком. Ладомир кивнул мечникам, чтобы унесли Изяслава в ложницу, а сам потянулся так сладко, что захрустели кости.

- Может истопить баньку?

- Баньку истопишь, когда бурого возьмём, - отозвался на Сыряево предложение Войнег. - А до той поры так походим.

- И жёнок не лапать, - предостерёг побратимов Ратибор. - А то не будет удачи.

Про эту примету помнили все, а потому никто не возразил Ратибору. От стола сразу попадали на широкие лавки. Сыряй звал в ложницу и даже готов был уступить свою собственную, но Ладомир только рукой махнул в его сторону. Волк Перунов выспится и на снегу, коли нужда будет, а уж на лавке да вблизи очага - слаще не бывает.

Поутру выпал снежок, белый и пушистый, как лебяжий пух. Вот по этому снежку и двинулись в чащу на двух санях. Войнег клялся, что берлогу отыщет с завязанными глазами, а Ладомира брало сомнение: медведя-то Войнег видел по осени, и тот вполне мог уйти из этих мест.

- На нём от жира лопалась шуба, - стоял на своём Войнег. - На кой ляд ему искать лучшей доли - где стоял, там и спать завалился.

Для Изяслава эта охота на медведя первая, а для Волков просто очередная потеха. На Новгородчине не уходили в зиму без медвежьего мяса. А однажды взяли на рогатину шатуна. Вот то был зверь! Сам ввалился в гонтище, содрав полог. Ладомир тогда так и обмер у очага с чашкой в руках. Бирюч пошёл на шатуна с сулицей, Войнег с Ратибором ему помогли, а то мог и не справиться вожак со зверем. Уж больно свиреп был бурый, оголодал, шатаясь по зимнему лесу. Сулицу грыз, брызгая кровавой пеной, да так долго, что Ладомира брало сомнение, не встанет ли часом поверженный и не кинется ли на людей вдругорядь.

- Наш медвежонок смирный, - подмигнул Пересвет Изяславу. - Сразу подавится сулицей.

Под смешки Пересвета пешими углубились в заросли, оставив возки в стороне. Войнег, надо отдать ему должное, вывел точно к берлоге и указал рукой на парок, который едва заметно стелился над сугробами.

- Во славу Перуна, - сказал Ратибор.

Ратибору и пришлось начинать, растравливая длинной жердью залёгшего глубоко медведя. На помощь товарищу полез Сновид, осторожно ступая по глубокому снегу. Так вдвоем они и разбудили засыпающего зверя.

Поначалу раздался дикий рёв, а уж потом вывалился в запале сам бурый. Только-только отпустили собак, как он уже встал в дыбки и попёр дураломом на Изяслава. Тут его Пересвет и встретил сулицей в бок. Можно было бы сразу завалить полусонного, но в том чести мало, надо чтобы зверь вошёл в раж и постоял за себя. Собаки цепко на нём повисли, а тут ещё рана от Пересветовой сулицы - распалился бурый без удержу. Одной собаке сломал хребет, другой распорол живот. Пришлось его брать без шуток.

Твердислав шагнул вперёд с рогатиной, а разъярённый зверь сам на неё навалися всем телом. Войнег тут же сунул ему кинжалом под мех, чтобы не мучился попусту.

Медведь был так себе - средний, да и народу вокруг него собралось с избытком. У него и выбора не было иного, как садиться на кол. Во всяком случае, именно так объяснил суть происходящего Изяславу Войнег.

Свежевали зверя тут же на снегу, чтобы не томить лошадей лишней тяжестью. Да и лесным жителям тоже кое-что надо оставить от людского пира. Есть здесь охотники подкормиться на чужой беде.

- Всё как у людей, - усмехнулся Пересвет.

Медвежью шкуру подарили новичку Изяславу, как это и полагается по обычаю. А две издохшие собаки - большая потеря. Сыряй за убытки спасибо не скажет, всё же не один год их выкармливали, а пропали без толку.

- Надо было бить сразу, - крякнул Ратибор. - А мы поиграть вздумали.

- Лапу-то не забыли? - спохватился Войнег.

- Какую лапу? - удивился Изяслав.

- Да ту самую, что медведь сосёт всю зиму и от этого сыт бывает. Вкуснее той лапы ничего на свете нет.

Изяслав на Войнега косится с опаской - боится нарваться на шутку. Осторожен боярин и на весёлое слово обидчив. Но на охоте не растерялся, и когда бурый встал на задние лапы, не ударился в бега, а значит и на рати не дрогнет. Ставрова порода - крепкая порода.