Последний взгляд Марены - читать онлайн книгу. Автор: Елизавета Дворецкая cтр.№ 84

Дочь угрянского князя Лютомера… Ей еще трудно было применить это звание к себе, она не привыкла к нему, как к новому платью, и теперь прислушивалась к новым ощущениям. Теперь Младина знала, кто она такая, но о своем роде и родичах знала куда меньше, чем когда была дочерью Путима из Залом-городка.

Но вот ее отвели в избу, где ждала воеводша Лютава Вершиславна. Младина поспешно ела кашу, едва не давясь от нетерпения перейти к разговору. Волнение совсем задавило голод. В это время Лютава сидела с другой стороны стола, наискось, опираясь локтем о столешницу, а подбородком на руку, и не сводила с нее глаз.

– Я не видела тебя шестнадцать лет… – словно про себя проговорила она.

Младина метнула на нее взгляд.

– Это я принесла тебя к Угляне, – пояснила Лютава, зная, о чем девушка хочет спросить.

«Тебя принесла Волчья Мать», – когда-то сказала ей волхвита.

– Тебе всего два месяца от роду было, – продолжала Лютава. – И я сама кормила тебя по дороге, у меня тогда еще было молоко для Улады, она на полгода старше тебя.

Значит, Лютава ей даже ближе, чем просто сестра отца. Кормилица – вторая мать. Но где же настоящая мать?

– Она отдала тебя, чтобы спасти. – Лютава как будто читала ее мысли. – Ты была ее первым ребенком. Лют – ее второй муж, за первым, князем Святко, она жила семь лет, но детей не имела. А когда она овдовела, Чернава старая прокляла ее и ее первое дитя. Потому что у Чернавы старший сын погиб, и она на твою мать вину за это возлагала… Она отдала тебя Марене – еще пока ты не родилась. И когда Семислава уже родин ожидала, то просила меня как-то тебя выкупить. Но Темная Невеста не хотела иного выкупа. Она хотела получить тебя. Но не так, как думала Чернава. Тебе нужна была другая судьба. Отец дал тебе имя Девы Будущего. Вила Младина взяла тебя под свой покров. А я отнесла тебя далеко-далеко, на самый край земли кривичей. И отдала Угляне, а она – Заломичам. И Марена нашла тебя там, когда пришел срок. Но не так, как думала Чернава… – задумчиво повторила Лютава. – Старуха хотела твоей смерти, а Марене понадобилась твоя жизнь… А это совсем другое дело…

Младина уже перестала есть, опустила ложку и теперь не сводила глаз с Лютавы, ловя каждое слово и почти не дыша.

– Но где… моя мать? – прошептала она, отчасти ожидая услышать в ответ «умерла» и ощутить бездну горя, навек лишившись надежды на счастье в истинно родной семье.

– Дома, в Ратиславле, – спокойно отозвалась Лютава. – Завтра поедем к ней.

– Завтра! – Младина чуть не подскочила. – А долго туда ехать? Ратиславль – где это?

– На Средней Угре. Да ты ведь уже видела ее.

– Видела? – Младина вытаращила глаза.

– Она говорила, что вы встречались. Она тебя провожала ночью через поле за поясом невесты. А теперь ложись-ка спать! – Лютава встала и сделала челядинке знак убрать миску. – Завтра рано утром выезжать, а ты не отдохнешь толком.

Младина безропотно улеглась на лавку, которую ей указали, а сама Лютава залезла на полати. Лучины загасили, все успокоилось, но заснуть Младина не могла. На уме у нее была та женщина-лебедь, встреченная ночью в поле. Теперь она особенно старалась вспомнить каждую мелочь той встречи, каждое слово. Лицо ее она помнила плохо, да и не разглядела его в лунном свете как следует, но теперь ей ясно вспомнилось ощущение любви, исходившее от белой женщины. Она сама волновалась тогда, не зная почему.

И совсем скоро они наконец увидятся! С каким трудом она когда-то заставляла себя думать, что Угляна – ее мать! И с какой готовностью ее сердце устремилось навстречу женщине-лебеди! Сама мысль о ней несла блаженство, словно теплые объятия.

Выходит, еще при появлении на свет ее подстерегало проклятье. Чернава… Лютава не сказала, кто это, но имя – одно из имен самой Темной Матери – указывала на жрицу, служительницу Марены. И если она сумела проклясть княгиню, значит, и сама была очень высокого рода.

Перед глазами Младины стоял образ белой женщины во тьме весенней ночи, неясный, но обещающий счастье. И где-то позади нее угадывалась смутная фигура черной старухи – той, что прокляла ее много лет назад. Младине вдруг страстно захотелось защитить мать от этой старухи, отомстить той за горе, которое она причинила. Она сама испугалась силы вспыхнувшего чувства и постаралась его подавить. Она уже знала мощь своих желаний.

И тут же откуда-то пришло ощущение: та старуха давным-давно мертва. Ну, конечно, если она была старой уже двадцать лет назад. И еще: если бы не то проклятье, Марена не выбрала бы ее, Младину, для этой загадочной службы, суть которой она и сейчас еще до конца не понимала.

Но понимала другое: все загадки настоящего растут из далеких глубин прошлого. Одно цепляется за другое, уводя мысленный взор все ниже и ниже. Размотав этот клубок до конца, можно обнаружить себя возле того комочка земли, что утка вытащила со дна первозданных вод.

* * *

Тронулись в путь, едва рассвело. Лютава сама разбудила Младину, и та удивилась, что все же сумела заснуть. Собираясь сесть в сани, Младина увидела Велебора, который вышел проститься, и поняла, что он-то с ними не едет.

– Ему теперь в другую сторону! – Радомер махнул рукой на запад. – Домой поворачивает. И мы тоже домой! – Он шутливо подтолкнул ее в плечо и рассмеялся. – Дом родной скоро увидишь! Что, девка, рада?

Младина тоже рассмеялась. Из дома, где она родилась, ее унесли новорожденным младенцем, и она его, можно сказать, увидит впервые. Что она могла понимать, когда Лютава уносила ее, завернутую в кусок волчьей шкуры и обвязанную поясом отцовского рода?

С нею ехали Лютава, Радомер и его молодая дружина – три десятка разновозрастных парней, из коих старшие носили на плечах волчьи шкуры. Сами они, как Младина уже знала, жили в низовьях Угры, там, где она впадала в Оку. Ратиславль, обиталище ее родителей, находился примерно посередине между Крас-городком и Селиборлем.

По пути Лютава рассказывала ей о роде Ратиславичей, про ее деда князя Вершину и его семью. Теперь Лютава знала, кто тот человек, Хвалис, чьей смерти она нечаянно способствовала. Сын старого князя Вершины от пленницы-хвалиски, сводный брат Лютавы и Лютомера, тот оказал немалое влияние на судьбу не только их, но и ее, Младины, причем задолго до ее рождения. Если бы не Хвалис, пути Лютомера не пересеклись бы с путями Зимобора еще двадцать лет назад, Лютомер не получил бы венок вещей вилы и его дочь не попала бы под покров Девы Будущего, чье имя носила. Но ей и не понадобилась бы особая помощь Рожаниц, если бы не проклятье Чернавы, которому тоже отчасти способствовали «подвиги» Хвалиса ^[5].

Всего этого хватило на целый день, и Младина получила столько пищи для размышлений, что почти забыла о том, о чем так много думала перед встречей с незнакомыми родичами. Но кое-что, напоминавшее ей об этом, постоянно находилось перед глазами. А именно, ее собственный пояс и пояс Лютавы, точно такой же.