Таежная вечерня - читать онлайн книгу. Автор: Александр Пешков cтр.№ 46

Калитка распахнулась, как будто подтверждая его слова, и во двор вбежал умный козел.

– Снял-таки, сволочь!

– К мужикам тянет!

– Лучше бы к девчонкам своим тянуло! – намекнул на что-то Паша.

Козел подошел ближе, принеся с собой запах горячей шерсти. На его спине были темно-коричневые полоски с рыжими междурядьями.

Сережа отметил:

– Расцветка как у бурундука.

Козел грустно потряс шелковой палевой бородой.

– Сдам его на мясо! – махнул рукой Петр Степанович; он выпил пиво, а пенные остатки плеснул в мохнатую морду животного.

– Почему? – удивился гость.

– Козы молока не дают! – хозяин кивнул в сторону зеленого холма, где паслись три козочки, подрагивая светлыми короткими хвостами, как будто махали белыми платочками.

– А козел тут при чем? – еще больше удивился Сережа, чувствуя какой-то подвох.

Пашка засмеялся:

– Городские такого не знают! – И пояснил: – Не может он… или не хочет за ними бегать! А молоко дает только беременная коза.

В распадке гор, откуда вытекала речка, из тумана появилось желтое солнце.

– Завтра же сведу, – пообещал отец без злости. Так, чтобы острее шла беседа.

– Может, ему порода их не нравится? – предположил Сережа.

И будто согласившись с его словами, бурундучковый козел подошел еще ближе, заслонив собой лучи заката. Его выпуклые оранжево-коричневые глаза засветились, как яркие пуговицы на сером драповом сукне.

– Надо дать ему еще шанс!

Мужики засмеялись, потешаясь над козлиным шансом.

Из бани вышла Зоя Михайловна с махровым тюрбаном из полотенца на голове:

– Ну все, ребята, ужинать!

Сережа поднялся и, проходя мимо козла, ухватился за его тяжелый взвинченный рог, словно поздоровался.

6

Усевшись за столом, Сережа почувствовал, что семья еще ожидает прихода старшего брата. Видимо, так было и раньше, мать поглядывала в окно: ну, где он? не случилось ли чего? А младший, который тут, под крылом, старательно умный и послушный, привычно зудит на старшего брата:

– Что-то Гена не идет! Всегда он так…

– Уехал, верно, в район.

Паша вытер капельки пота со лба:

– На чем уехал-то?

– Ну, как банька? – хозяйка будто бы не расслышала вопрос сына и обращалась к гостю.

Сережа пожал плечами, выражая блаженство и в то же время, какую-то растерянность. Ему хотелось говорить о другом, и он искал повод ухватиться за то, что его интересовало. Он глянул в окно (закат уже погас), обвел взглядом книжную полку. Книги те же, что и у него. В незнакомом доме всегда хочется увидеть что-то привычное.

Вдруг он заметил на стене темный холст, писанный маслом на античный сюжет.

– Откуда это?

Сережа даже встал, чтобы лучше разглядеть.

– На чем уехал-то? – переспросил Паша у матери и опять вызвал у нее раздражение.

На картине был женственный ангел в тени собственных крыльев. Он любезно обнимал томную девицу, смущенную своей наготой. Размах крыльев как у белого гуся, когда он хлещет на мелководье, окропляясь светлыми брызгами. Голую девицу Сережа оглядел мельком: широкие бедра и длинные ноги, маленькая грудь и роскошные плечи – словом, античные формы. Она опустила голову, и задумчивый ангел смотрел на нее, как в зеркало.

В деревнях встречаются такие «белые пятна» в темных углах, выражая нечто красивое, непонятное, занесенное из другой жизни.

– Откуда это? – гость с трудом оторвался от загадочного полотна.

– Это наш батя! – хозяйка посмотрела на мужа. – Мясо продал в городе и купил!..

Петр Степанович гордо подтвердил:

– Жена шубу просила.

Паша, в свою очередь, тоже открыл тайну:

– С этой картины у меня началась тяга к искусству!

– Да?

– Да. Я рисовать с нее начал. Тайно! Мусолил карандашом на тетрадном листочке. Ох, и доставалось мне тогда от мамани!..

– Кто ж знал, – охотно подтвердила мать, – что так обернется!

Она защищала сейчас Пашу, чтобы скрыть тревогу за старшего сына.

– Зато, когда я поступал в институт, – Паша допил остатки пива, – все эти нимфы и богини были уже знакомы… так сказать, в неглиже!

Посидели, пообсохли.

Уже за чаем Паша сказал матери, как бы невзначай:

– Никуда он не поехал. Мы видели его шофера у магазина!

Зоя Михайловна поджала губы:

– А, этого! Мужа телефонистки…

– Первая красавица села! – произнес Паша с каким-то сожалением, обращаясь только к студенческому другу.

– Была…

– Замужем лучше не становятся! – сказал Петр Степанович, с хмельной улыбкой глядя на жену.

В голосе его слышался мягкий укор безыскусно любящего человека: мол, душу твою задабриваю, как огуречную грядку весной, но все тебе чего-то не хватает. Муравского!

Глаза жены благодарно увлажнились веселым смехом, будто не ожидала она этаких слов. А потом, с тем же легким непониманием, стала выдавать она секреты односельчан:

– Замуж ее мать сама выдала за Валерку! Объявила всем: не дам, мол, породу свою портить! Пусть хоть за дурачка идет, но красавца! А если ослушаешься, весь мой сказ – на свадьбу не пойду! И родне закажу!

– Завтра, Серега, увидишь! – пообещал Паша, как что-то очень приятное. Хотя напрасно он это делал. Сережа чувствовал, как волнуется сейчас его мама, и что виною тому была телефонистка.

Зоя Михайловна продолжала вспоминать:

– А Петя мой и сам заглядывался на мать телефонистки…

– Да когда это было-то? – с усмешкой и с легким сожалением сказал муж.

– Когда породу блюсти не надо было!

Хозяин улыбался, всем видом показывая, что он дома, со своей семьей, на своей земле, в которую врос по ноздри. А корням большого дерева случается и валуны обходить, и до глубокой воды добираться.

Подкладывая свежей зелени на стол, хозяйка вспомнила еще и недавнюю обиду:

– Петя, ты опять полол в огороде? Горе мое! Сельдерей вырвал!..

И опять Петр Степанович добродушно отмахивался, говоря, что он хозяин на своей земле, а жена его – вслед за Муравским – пришлая!

– Вона, кедра стоит, еще дед мой посадил!

К окну прильнула густая хвоя, освещенная лампой с крыльца. Иголки казались почти белыми, будто осыпанными мукой. Это добавляло ощущение сытного деревенского ужина.

Постелили гостю в зале на диване.