Операция "Булгаков" - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Ишков cтр.№ 62

Это было обретение ясности.

Мне было далеко до нее…

* * *

Но я увидал!

Увидал в окне, увидал в прошедшем времени, в параллельном пространстве…

Увидал наполненный теплым сумраком кабинет в Нащокинском переулке, две тахты. На одной расположился хозяин кабинета, на другой затаилась любимая женщина.

– Ты не спишь? – спросил мужчина.

– Нет.

– Сегодня ко мне приходил Иван. Он пишет научную работу о сущности зла. Подходит к этой проблеме с классовых позиций. Я посоветовал ему для начала рассмотреть этот вопрос в исторической перспективе.

Я затаил дыхание.

«…Человек занят делом, а я порой гляжу на себя и удивляюсь. Посуди сама, в ответ на дьявольскую свистопляску, развернувшуюся вокруг меня, некто из высших сфер милостиво разрешил мне существовать и даже предложил работу во МХАТе, а это что-нибудь да значит. Но когда я написал заявление, чтобы нас на два месяца – всего на два!! – отпустили за границу, меня истомили обещаниями, пожевали и выплюнули».

«…Ты не находишь, что я похож на человека, который лезет по намыленному столбу только для того, чтобы его стаскивали за штаны вниз для потехи почтеннейшей публики. Меня травят так, как никого и никогда не травили: и сверху, и снизу, и с боков. Ведь мне официально не запретили ни одной пьесы, а всегда в театре появляется какой-то человек, который вдруг советует пьесу снять, и ее сразу снимают. А для того, чтобы придать этому характер объективности, натравливают на меня подставных лиц…»

«…Ведь я же не полноправный гражданин… Я поднадзорный, у которого нет только конвойных…»

«…Если бы мне кто-нибудь прямо сказал: Булгаков, не пиши больше ничего, а займись чем-нибудь другим, ну, вспомни свою профессию доктора и лечи, и мы тебя оставим в покое, я был бы только благодарен».

«А может, я дурак, и мне это уже сказали, и я только не понял».

«…но я же сам видал паспорта. Они были готовы. Оставалось только заполнить анкеты. Мы их заполнили… Может, причина в тех двоих, что подсели с другого края стола?

Точно!!

Они подслушивали!!!

А я?

О чем я только не болтал – и о парижском климате, так похожем на наш киевский. О том, что, невзирая на окрики грузчиков, критиков и сапожников, могу уехать из Парижа куда мне захочется. Почему ты не наступила мне на ногу? Почему не заставила прикусить язык?..

Молчание.

– Ты спишь, Леночка?

После паузы.

– Нет…

Вновь пауза, затем голос женщины:

– Эти двое ни в чем не виноваты.

– Как ты можешь знать?

– Знаю. Это из-за меня…

– Что из-за тебя?

– Тебя не пускают за границу. Они предупредили, что тебе опасно появляться в Париже.

– Кто они?

– ОГПУ.

Хозяин кабинета рывком сел на тахте.

– Ты это серьезно?

Женщина зарыдала.

Это длилось долго».

Я боялся шевельнуться, боялся вздохнуть, переменить позу – боялся что всякий, самый неслышимый шум погасит свет в окне.

«…наконец женщина выговорила:

– Я могу уйти, если ты пожелаешь. Мне смерть без тебя, но я уйду, потому что этому нет прощения. Я долго молчала, мне было так хорошо с тобой. Я смотрела, как подтянулся Сережа, как ты научил его ездить на коньках. Как помягчел старший, Женечка, – помнишь, сначала он исподлобья смотрел на тебя. Теперь не уходит, гуляет вместе с тобой и Сережей. Я так хочу ребенка от тебя, но если ты скажешь, я уйду.

– Мне дела нет до прощения!! О каком прощении может идти речь в этом безжалостном, вконец охамевшем мире. Ты клялась, что не бросишь меня. Что я умру у тебя на руках. Ты говорила искренно?

Женщина тоже села на тахте, прижала руки к груди.

– Ты не веришь? Ты не веришь?!

– Я верю, Леночка. Это так просто, так по-человечески отдать всю себя и сообщать о каждом моем поступке.

– Я никогда не сообщала.

– Я неправильно… я обидно выразился. Я не о том… я не так хотел сказать. Мне плевать, сообщала ты или не сообщала. Мы должны выжить. Против меня был целый мир – и я был один. Теперь мы вдвоем, и мне ничего не страшно Ты у меня очень умная, а говоришь о каком-то прощении. И решительная. Плевать мне на прощение!.. Вот что важно – ты сказала это в самый нужный момент. Почему ты выбрала этот момент?

– Потому что ты места себе не находишь. Ты мучаешься, хвораешь – и я догадываюсь… У тебя нелады с романом? Вот тебе новый сюжетный поворот.

Пауза долгая, напряженная. Хозяин закурил. Женщина, сложив руки на коленях, ждала.

Хозяин, докурив, подсел к ней на тахту, обнял за плечи.

Женщина вновь зарыдала.

– Тебе не идут слезы, – прошептал мужчина.

Женщина крепко поцеловала его.

Мужчина взял ее лицо обеими руками и легонько отстранил.

Долго разглядывал.

– Вот ты какая.

Помолчав, добавил:

– Они, по-своему, правы, но и мы с тобой не простаки… Что они рассказывали о Париже? Что меня там ждет? И кто эти «они»?

– Гендин, особоуполномоченный…

– Во как – особо!.. Впрочем, я его знаю. Что же он рассказал?

– Как ты попал в плен к красным…

Мужчина вскочил и быстро заходил по комнате.

– Дальше! Дальше!!

– Что в Париже тебя ждет смерть. Один из тех двоих, отказавшихся лечить красноармейцев, сумел выжить и добрался до Парижа.

– Дальше! Дальше!..

– Там он сумел устроиться таксистом, но, по словам Гендина… Кто такой этот Гендин?

– Один умный человек. Он как-то допрашивал меня. Слишком умный… Дальше!

– Он не забыл, что случилось с ним зимой двадцатого, и все эти годы копил злобу. Хуже того, он сумел настроить против тебя товарищей по Обще-Воинскому союзу.

– Это на него похоже.

– Ты слыхал об этом врангелевском союзе?!

– Нет, об этом мерзавце. Дальше!

– Эти братцы накопили столько ненависти на советскую власть, что только держись.

Женщина уже несколько освоилась.

– Масла в огонь подлил некто Ходасевич, невозвращенец. Якобы в октябре прошлого года в парижской газете «Возрождение» была опубликовал статья «Смысл и судьба «Белой гвардии», в которой Ходасевич убеждал читателей, что не только роман, но и сама пьеса являются завуалированной и по этой причине особенно опасной апологией красного режима.