Гуров не церемонится - читать онлайн книгу. Автор: Николай Леонов, Алексей Макеев cтр.№ 46

– Что вы с ней сделали? – спросил врач у Гурова, выходя к ним из палаты в коридор.

– Предсказал судьбу, – пожал плечами Лев Иванович. – А вам я порекомендовал бы все-таки обследовать Васильеву, потому что, со слов ранее знавших ее людей, она всегда отличалась некоторыми странностями, да и, на мой взгляд, кое-какие отклонения в психике у нее есть.

– А вы, простите, кто по профессии будете? – поинтересовался доктор.

– Я не медик, а просто старый сыщик, – устало ответил Гуров.

– Ну, что ж, в таком случае вашим ощущениям можно до некоторой степени доверять. Хорошо, мы ее обследуем, если вы, конечно, не возражаете, – обратился врач к Погодину.

– Думаю, что хуже от этого не будет, – согласился тот.

Когда они все, избегая смотреть друг другу в глаза – все-таки впечатление от этой сцены у всех осталось самое тягостное, – вышли к машинам, Погодин спросил:

– Гуров, насколько серьезно все то, что вы говорили Лариске о детях?

– Это худший вариант развития событий, – ответил Лев Иванович. – И вот о чем я хотел вас попросить. Я понимаю, что малыши никакого отношения к Николаю Степановичу не имеют, но это все-таки дети, которые ни в чем не виноваты. Так что проконсультируйтесь с юристами – они у вас наверняка есть, и неплохие, потому что я в американских законах не силен, – подумайте и решите их судьбу. Но это решение будет уже на вашей совести.

– Да мы тут уже прикинули и так, и эдак, в общем, отправим мы в Штаты нашего юриста, пусть там, на месте, все урегулирует. Надо сделать так, чтобы Тамарка с детьми там навсегда осталась, причем не опекуншей, а приемной матерью, и фамилию им уже свою дала – нечего Кольке таких наследников иметь. А уж мы деньжат им на жизнь подбрасывать будем, потому что правы вы, дети действительно ни в чем не виноваты, но пусть все-таки лучше живут подальше от Савельева. Да вот только наплачется Тамарка с ними при такой их наследственности.

– Ну, это уже ее головная боль, – заметил Гуров и предложил: – А теперь давайте подведем черту под нашими делами.

Он достал из кармана блокнот, вырвал оттуда все записи по делу Савельева и отдал Погодину. Потом вручил ему диктофон Николая Степановича, кассету из своего диктофона, флешку и листок с адресом Ольги.

– Это чтобы у вас уже никаких сомнений не осталось, – объяснил Гуров и спросил: – А теперь ответь мне, журналисты что-нибудь пронюхали? Скандал был?

– Нет, слава богу. Все тихо обошлось, – сказал Погодин, удивленно глядя на сыщика и пытаясь понять, к чему тот ведет.

– Претензии к моей работе есть? – продолжал Лев Иванович.

– Ты думай, что спрашиваешь! – возмутился Виктор. – Да тебе вообще цены нет.

– Значит, как я понял, она считается принятой? – уточнил Гуров.

– Вы к чему ведете? – не выдержал Леонид Максимович.

– А к тому, уважаемые, что звоните-ка вы немедленно тому человеку, который в нашем министерстве бучу поднял, и пусть он дает отбой, – весьма неприязненно сказал Гуров.

– Да это был… – начал объяснять Александр, но Лев Иванович перебил его:

– Меня не интересует, кто это был. Меня интересует, чтобы моего друга больше в высоких кабинетах, как щенка, не мордовали. Вы все на защиту Савельева горой встали, так вот, я ничуть не хуже вас.

– Да, позвоним, прямо сейчас позвоним, – пообещал Александр.

– Гуров, ты чего бесишься? Мы же тебя ничем не обидели? – удивился Виктор.

– Да я не на вас злюсь, а на себя! – раздраженно объяснил Лев Иванович. – Это же я практически спровоцировал Ларису на истерику! И теперь неизвестно, чем все это кончится. А то был случай, когда один парень с тараканами в голове после ареста отца и обыска в их квартире, которые я инициировал, окончательно с катушек съехал, хотя, честно говоря, слова доброго не стоил. Нервы стали ни к черту, вот я и не сдержался! Но как же она меня достала! – сквозь зубы процедил сыщик.

– Вот ты за своего друга переживаешь, – негромко сказал Погодин. – А каково было нам смотреть, как эта сука пять лет над Колькой издевалась? Над его лицом, руками и глазами смеялась? Так что по грехам ей и муки! Да я бы ее еще в Красноярске убил! Одно останавливало: Колька может за ней сам добровольно уйти – с приворотом действительно шутки плохи, никогда не знаешь, чем это закончиться может. Ты думаешь, мне было легко с ним в больнице разговаривать? Он за целый час, что я ему рассказывал и объяснял, ни разу глаза не открыл! Как отвернулся, так и лежал! Да, счастье это великое, что ты его родных нашел! Теперь-то он об этой стерве быстро забудет.

– Ну, раз мы все вопросы решили, то пойду я, – устало вздохнул Гуров.

– Погоди! – остановил сыщика Алексей. – Ты же когда по нашим делам ездил, то потратился, вот…

– Пусть у генерала Орлова голова и болит, как мне деньги возмещать, – перебил Алексея Лев Иванович. – Положу я ему на стол все билеты и счета, пусть как хочет, так и выкручивается.

– Гуров! Мы знаем, что ты денег не возьмешь, так, может, машину в подарок примешь? – спросил Андрей.

– А то на твою, ей-богу, даже смотреть больно, – поддержал приятеля Погодин.

– Понадобится мне новая машина, так сам заработаю, – отмахнулся Лев Иванович.

– Ты что ж, решил пешком отсюда идти? – поняв, что Гурова не переубедить, спросил Юрий.

– Сейчас частника поймаю и доеду, – заявил Лев Иванович.

– А ну садитесь в машину! – приказал Погодин и, переходя на «ты», буквально заорал: – Сядь, тебе говорят! А то силой усажу!

– Да, с вами я не справлюсь, – обернувшись, вздохнул Лев Иванович.

– И не думай! И не мечтай! – усмехнулся Леонид Максимович и опять не сдержался: – Достал ты уже нас всех своим «выканьем», своей ледяной вежливостью! Так и хочется тебе в морду дать, несмотря на все твои заслуги! Да что ты за человек такой! С тобой и холодильника в доме не надо! Ты одним взглядом все заморозишь! Уезжай, Христа ради! Не доводи до греха!

Под их отнюдь не ласковыми взглядами Гуров сел в машину, но тут же приспустил стекло и сказал:

– Вы только горничным новую работу найдите, а то у Николая Степановича теперь своих хозяек в доме много, на улице же женщины останутся.

– Об этом не волнуйся, – немного успокоившись, ответил Леонид Максимович. – Как Валька выздоровеет, они с Галиной поженятся, так что она при муже будет, а Олесю я с собой увезу. Она баба простая, душевная, для меня в самый раз. У нее двое детишек под Харьковом у матери остались, так мы их к себе заберем. Пора уже и мне свое гнездо вить, нахолостяковался, – и, махнув рукой водителю, приказал: – Ладно, поезжайте с богом! – А когда машина тронулась и поехала, сказал Крячко: – Да, Стаc! Тяжело тебе с ним приходилось!

– Так ему с самим собой еще тяжелее, – ответил тот. – Но что выросло, то выросло!

Гуров же попросил водителя остановиться возле арки своего дома, а не подвозить к подъезду, и остальной путь прошел пешком. На душе у него было так погано, как уже давно не было, потому что перед глазами все еще стояло перекошенное лицо Ларисы и ее горящие безумием глаза.