Поклонники змеи. Черная птица - читать онлайн книгу. Автор: Гюстав Эмар cтр.№ 23

Но Вуду, не ответив ничего, уже скрылся в хижине, откуда вышел через четверть часа с письмом в руке.

— Прекрасно! — проговорил юноша, пряча письмо за пояс, — но сдержишь ли ты свое слово?

— Клянусь тебе в этом!

— Тогда, папа Вуду, еще один стакан рому — и до свидания!

— Не будет ли? Ведь ты и так пьян.

— Знаю, но стаканом больше, стаканом меньше, что за беда?! Ром-то уж очень хорош у тебя. Да ты не бойся, брат, поручение будет исполнено аккуратно.

Флореаль, молча пожав плечами, налил стакан.

— Уж эти черные! — с презрением пробормотал он, глядя на юношу. — При помощи рома и тафии с ними можно сделать все что угодно.

— Баста, — проговорил Марселен, отирая губы, — теперь в путь!

— Следуй за мною!

Воду прошел позади хижины и надавил рукой на утес: огромная скала повернулась на своих невидимых петлях и открыла проход.

— Гм! — пробормотал Марселен, взглянув на скалы, протянувшиеся у его ног, — спуск не очень то удобен!

Он споткнулся и инстинктивно оперся о гранитную стену. Флореаль никоторое время внимательно разглядывал его.

— Ты слишком пьян, — проговорил он наконец, — ты переломаешь себе все кости! Садись лучше ко мне на спину.

— Ты думаешь?..

— Делай, что тебе говорят; ведь ты едва держишься на ногах!

Марселен безмолвно забрался на плечи Вуду. Действительно, спуск был очень труден. Даже Флореаль-Аполлон, несмотря на свою геркулесовую силу, несколько раз спотыкался; больших усилий стоило ему удержаться со своей ношей на ногах и не слететь в пропасть. Наконец они благополучно достигли равнины.

— Пришли! — проговорил Флореаль со вздохом облегчения.

Марселен не отвечал; он преспокойно заснул на спине негра. Флореаль положил его у подножия одного дерева; юноша пробормотал несколько бессвязных слов, но не проснулся.

— Эти дети не умеют даже пить, — проговорил Флореаль, пренебрежительно смотря на спящего у его ног юношу, — впрочем, тем лучше, через два часа он все позабудет, что с ним было, и черт меня побери, если он сумеет найти дорогу в наше убежище.

С этими словами Вуду снова поднялся наверх, но оттуда еще раз взглянул вниз. Юноша, казалось, крепко спал.

— Доброго сна! — крикнул тогда со смехом Флореаль, поднялся на свою галерею и задвинул за собой подвижную скалу. Но едва он исчез из виду, как Марселен с живостью вскочил на ноги.

— Эти дети даже не умеют пить! — с усмешкою передразнил он Вуду. — Будь спокоен, будь спокоен, демон, теперь я знаю твое убежище!

Его опьянение как рукой сняло; твердой, уверенной поступью трезвого человека он направился в лес по дороге к Леогану.

Было уже около полудня. Жгучие лучи тропического солнца распространяли нестерпимую жару. Но Марселен, не обращая на это никакого внимания, по-прежнему продолжал свой путь по лесу, с удивительной уверенностью ориентируясь в целой сети скрещивающихся по всем направлениям тропинок в чаще.

Юноша чувствовал себя в радостном настроении от того, что ему удалось узнать и сделать. Он был доволен тем, что ему удалось не только попасть на собрание поклонников змеи, но и заручиться доверием царя Вуду, бывшего самым хитрым и самым подозрительным из всех негров в Сан-Доминго. Совершенно незаметно для Флореаля Марселену удалось выведать все тайные планы и намерения честолюбивого вождя Вуду, который и не подозревал этого.

Своим успехом Марселен был обязан, нужно сказать, настолько своей хитрости и уменью притворяться пьяным, насколько и тому таинственному изображению, которое было начертано на его левой руке.

Но здесь мы должны объяснить читателю, почему Марселен, чувствовавший в душе одно отвращение к секте Вуду и никогда в действительности не принадлежавший к ней, получил знак, ставивший его в число оби, или высших вождей секты. Это произошло совершенно случайно. Марселен сам до последнего времени не понимал значения носимого им изображения и показал его Флореалю по какому-то внушению.

Он получил этот знак, еще когда ему было всего четыре или пять лет. И он, и мать его принадлежали тогда господину, у наследников которого их и купил Дювошель, чтобы дать им свободу.

Это было в Гальвестоне, городе провинции Техас. Однажды мать Марселена, открыв утром дверь своей хижины, заметила на пороге ее какого-то старого негра, лежавшего без чувств, вероятно от потери крови, сочившейся из его ран на голове и груди. Движимая чувством сострадания, негритянка перетащила раненого в хижину, перевязала ему раны и уложила на своей постели, а потом рассказала об этом своему господину. Последний, как мы уже упоминали, был человек добрый и гуманный; он не только одобрил ее поступок, но и призвал врача, чтобы осмотреть больного.

Однако прежде всего нужно было узнать, кто этот человек, был ли он свободный или раб, так как в последнем случае закон требовал представить его живого или мертвого его господину. Состояние его здоровья было слишком тяжелым. Поэтому прошло несколько дней, пока он, благодаря уходу доброй негритянки и стараниям приглашенного врача, оправился настолько, что мог отвечать. Оказалось, что этот человек был свободный, то есть совершенно независимый ни от кого. Но узнать что-нибудь о его прошлом или о том, почему были ему нанесены раны, не удалось: он наотрез отказался отвечать. Выздоровев совершенно, старый негр имел длинный разговор наедине с хозяином Марселена, после которого объявил, что покидает и город, и эту страну. Действительно, на следующий день он уехал на американском корабле в Либерию, Черную республику, основанную, как мы уже говорили выше, несколькими негрофилами Соединенных Штатов на западном берегу Африки. Перед отъездом он зашел к негритянке, матери Марселена.

— Добрая женщина, — сказал он, — вы спасли мне жизнь; благодаря вам и вашему господину я могу спокойно провести остаток моих дней, но я беден и не могу деньгами вознаградить вас за ваши благодеяния, между тем я желал бы сделать вам в благодарность один подарок.

Потом, подозрительно оглянувшись кругом, тихо прибавил.

— Слышали ли вы о секте Вуду?

— Вуду! Да слышала! — пробормотала негритянка дрогнувшим голосом.

— Да, Вуду, этой секте демонов, которые, владея страшными ядами, пользуются ими, чтобы безжалостно истреблять своих врагов. Никто не может скрыться от их мщения, и вот, из благодарности к вам, я хочу навсегда избавить не вас, а вашего сына от их злостных козней.

— Что же вы хотите сделать с ним? — спросила негритянка, дрожа от ужаса.

Старик засучил рукав своей рубашки и показал странный рисунок, татуированный на его левой руке.

— Видите, — проговорил он, указывая на него, — если я сделаю вашему сыну такой же рисунок, он будет неуязвим для Вуду. Это талисман, и как бы Вуду ни возненавидел вашего сына, но одни вид этого рисунка заставит его отказаться от мщения.