Тихий океан… лишь называется тихим - читать онлайн книгу. Автор: Александр Дёмышев cтр.№ 32

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Тихий океан… лишь называется тихим | Автор книги - Александр Дёмышев

Cтраница 32
читать онлайн книги бесплатно

Когда заговорил, голос мой хрипел, словно я неделю скитался без воды в пустыне:

– Медики тоже люди, могут и ошибиться.

– Хорошо бы, но диагноз перепроверен.

– Так что, совсем ничего нельзя сделать?

– Всё лечение, какое возможно – это превратить нашего мальчика с помощью лекарств в овощ. В таком состоянии он сможет протянуть несколько месяцев, максимум год. Мы с женой долго думали и поняли: этого не хотим. Трудно принимали решение, но наш выбор такой. Сейчас у Игорька ремиссия: болезнь никуда не ушла, лишь затаилась для решающего удара. Когда это произойдёт – неизвестно; может, через месяц, или завтра… – плечи Кирилла вновь задрожали, еле справляясь с собой, он закончил:

– Мы решили: пусть радуется жизни, сколько отпущено.

К нам подбежали наши озорники – Игорёк и Найда, мальчишка вновь выудил кусочек сыра. Я видел, что Кирилл, всё ещё отвернувшись к озеру, пытается скорее прийти в себя, трёт носовым платком щёки.

– Папа! Ну, что ты всё сидишь да сидишь? – Игорёк откусил сыр, а оставшийся скормил довольной Найде. – Бежим с нами играть!

– Да-да, малыш, – Кирилл, выдавив улыбку, наконец, обернулся. – Вы играйте, а мы сейчас подойдём.

– Ой! Что это? – улыбающийся Игорёк подошёл к отцу, протягивая пальчики к его щекам. – У тебя глазки мокрые.

Кирилл, сидя, притянул к себе сына. Крепко-крепко обняв, поцеловал в щёчку.

– Это, малыш, так… Это соринка в глаз попала.

– А! Понятно! – Игорёк выкрутился из отцовских объятий и, звонко гогоча, побежал за собакой. – Найда! Найда! Соринка попала! Ха-ха! Соринка! Попала!

Мы встали, и Кирилл повернулся ко мне:

– Вы простите меня за нашу первую встречу. Я тогда почему-то думал, что с животными Игорьку лучше не контактировать. Ну, мало ли что. А сейчас понял: всё, что приносит ему радость – хорошо. Потому мы и гуляем здесь каждый день; Игорьку тут нравится очень.

Я молча обнял Кирилла. Обнял по-отечески, всё-таки он годился мне в сыновья.

А потом мы играли. Целый день, до самого вечера. Играли в ляпы и в прятки, валялись в кучках опавшей листвы. Я показывал Игорьку, как дрессируют собак. Мы строили домик для Найды и учились втыкать в землю перочинный ножик.

Я повёл их на дальнюю полянку, к древнему дубу. Втроём, взявшись за руки, мы смогли его обнять. Там мы и разожгли костерок. А потом втроём (включая Найду) внимательно слушали забавную сказку, которую Кирилл сочинял на ходу. Сказку о приключениях маленького отважного мальчика, подружившегося с собачкой и отправившегося с ней в дальние страны на поиски клада.

Ни слова больше не было сказано о болезни Игорька. Мы шутили и смеялись, радуясь жизни. А когда пришла пора расставаться, на минутку притихли. Я лихорадочно соображал – как бы мне поддержать Кирилла: что чувствовал – выразить словами не мог. Я крепко пожал его протянутую руку.

– Знаете, у меня в этом году рекордный урожай. Картошку не знаю, куда деть. Может, возьмёте пару мешков? Денег не надо.

Кирилл улыбнулся:

– Мы картошку очень мало едим; да у нас и хранить негде. Спасибо вам, Алексей, за этот день.

Я кивнул Кириллу и нагнулся к Игорьку, этому славному мальчугану. Мы попрощались с ним за руку, по-мужски.

– Пока, Игорёк! – моя душа рвалась обнять этого человечка, но я почему-то сдержался.

– До свиданья, дядя Лёша! Не забудьте поиграть с Найдой и дать ей кусочек сыра.

И они ушли. Я вспомнил, что за целый день так и не спросил Кирилла – как тот нашёл моё «секретное место». Думал, что встречусь с ними ещё не раз, собирался прийти на Старицу через пару дней. Но планам моим не суждено было сбыться.

***

На следующий день меня свалил инсульт. К счастью, за все прожитые годы инсульт случался у меня лишь дважды. Тот раз был первый. Помню, к обеду пошёл мыть руки, встал перед умывальником, а двинуться – никак. Дальше не помню. Хорошо, соседи через два участка услышали, как Найда скулит, пришли проведать. Нашли меня валяющимся на грядке и бормочущим что-то несвязно. Могло и хуже кончиться: народу по осени в нашем дачном массиве – совсем негусто.

Меня поместили в неврологию Северной больницы, где я заново научился самостоятельно держать ложку, справлять нужду и ходить. Так и не понял – в честь чего тогда слёг. По мнению лечащего врача – перетрудился на огороде. Именно там, в палате я узнал от навещавшей жены, что по весне, если оклемаюсь, стану дедом.

Там же прочёл в принесённом соседу «Вятском крае» интересную заметку, подписанную: Шельдман Е.Н. Стоит сказать, что Егор Наумович, известный журналист – мой хороший знакомый; многие помнят цикл его статей о трагической судьбе непризнанного знаменосца Победы Григория Булатова. Сколько шуму тогда эти заметки наделали! Сейчас-то все у нас о Булатове знают, я же слыхал о Григории Петровиче ещё в детстве. Витька, брательник старший, заменивший мне погибшего на фронте батю, рассказывал: как во время войны случай свёл его с пареньком из Слободского и как удивлялся он, увидав в послевоенной хронике Гришку, водружавшего на рейхстаг знамя Победы. Но ещё больше поразило брата, что при этом героями объявлялись Егоров и Кантария, а фамилию Булатов не упоминали, словно вычеркнули.

Но это дела минувшие. То, что накопал Егор Наумович на сей раз, вновь попахивало настоящей сенсацией. Представляете, в подвале нашей филейской церкви обнаружили список чудотворной иконы Николы Великорецкого, оригинал которой бесследно исчез во время гонений, в 30-е годы. Откуда там, в подвале, взялся этот список – сейчас выясняют. Но вот что удивительно. Под слоем сравнительно свежей краски обнаружился другой, старый слой, но и тот оказался не последним! Под ним находился ещё один слой – древнейший. Великорецкая икона святителя Николая! Находку осмотрели срочно прибывшие специалисты Московского научно-реставрационного центра имени Грабаря. Древнее изображение, сохранившееся под двумя слоями записи, относится, по предварительным данным, к концу XIV – началу XV веков. Как говорилось в той заметке, выводы делайте сами.

Пока приходил в себя после инсульта, всё переменилось. Северо-восточный ветер принёс похолодание и тучи, мир изменился. Выходил из больницы я через три недели. Помню, в тот день как раз выпал первый снег. А первый снег для меня всегда много значит. Когда он выпадает – словно всё вокруг обновляется и начинает жить с чистого листа. В такие моменты у меня обычно всегда радостно-приподнятое настроение. Только не в ту осень.

Я шёл к автобусу; рядом, поддерживая под руку, как всегда щебетала жена. Прозрачный и свежий воздух бодрил. На дорогах блестели лужи от тающего снега. Газоны напротив всё ещё белели, укрытые пушистой холодной периной. Мне бы радоваться всему этому: и выписке, и первому снегу. Но на душе лежал камень. Мне было тяжело. Очень. Из головы не шёл Игорёк и связанные с этой ситуацией философские вопросы. Я думал о том, как странно устроена жизнь, и всё такое. Действительно, мир изменился.

Вернуться к просмотру книги