Русская Америка. Слава и боль русской истории - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Кремлев cтр.№ 137

Андрей Кондратьевич Глазунов тоже был сыном русского и алеутки. В 1834 году он по заданию Врангеля описал дельту Квихпака (Юкона). А в марте 1838 года Глазунов вместе с креолом Петром Васильевичем Малаховым дошёл до среднего течения Юкона, ведя геодезическую съёмку.

Пётр Малахов был сыном русского передовщика Василия Ивановича Малахова на службе компании Лебедева-Ласточкина. С 1786 года тот был байдарщиком Кенайской артели и с 1797 года — начальником Николаевского редута, им же и основанного. Сподвижник Баранова, Василий Малахов первым проплыл Юкон от русского поселения Нулато до взморья и установил торговые связи Михайловского редута с аборигенами в среднем течении Юкона. Сын Пётр вполне был достоин отца…

В том же 1838 году году мореход креол Пётр Фёдорович Колмаков (сын русского промышленника Фёдора Лаврентьевича Колмакова) положил на карту крупный приток Юкона — реку Инноко.

Известны в истории русской Аляски креолы Андрей Устюгов — мореход, гидрограф и картограф и Иван Семёнович Лукин — сотрудник РАК, торговец пушниной и тоже исследователь Аляски, который завершил открытие Квихпака (Квипака) — Юкона, поднявшись по нему до русско-канадской (точнее — русско-английской) границы.

А сын русского и алеутки Андрей Ильич Климовский, окончивший Балтийское штурманское училище! Посланный, как и Кашеваров, Барановым учиться морскому делу, пришедший в Кронштадт с Кадьяка на «Неве» Лисянского, он по окончании курса вернулся на родину и исследовал в 1819 году реку Медную. Потом Климовский плавал на компанейских кораблях, командовал шхуной «Акция», исследовал Шантарские острова у берегов Сибири…

Это — только лучшие, чем-то отличившиеся и историей отмеченные. Причём не могу не привести рассуждение Лаврентия Загоскина 1840-х годов о смысле образования в колониях. Он писал:

«Не моё дело разбирать вопрос: полезна ли грамотность без образованности? Здесь довольно пояснить, что истинно грамотными людьми, которым было бы можно доверить не только управление краем, но которые порядочно знали бы счетоводство, колонии весьма бедны.

До 1840 года управление севером, заключающееся единственно в редуте Св. Михаила, могло быть доверено просто грамотному торгашу… Но в промежутках времени от основания редута до означенного мной года дальновидные предположения главных правителей Ф.П. Франгеля и И.А. Куприянова выполнялись своим чередом: три посылки креолов Глазунова, две Малахова, одна П. Колмакова (сына Фёдора Колмакова. — С.К.), не громкие, но полезные разъезды С. Лукина, наконец, совершённая мной экспедиция раскрыли обширные источники богатств этого края. Более 5 тысяч туземцев, считая проживающих по низовью Кускоквима и рукавам Квихпака, готовы принять преобразование, и 500 человек из них уже приобщены к лону христианства.

В настоящее время, чтобы пользоваться и новыми подданными, и произведениями страны по тем условиям, которые раскрыты современным просвещением, торгаш должен замениться человеком образованным, который пользовался бы высшей доверенностью колониального начальства…»

Такие мысли делают скромному Загоскину отдельную честь — это мысли крупного государственного деятеля. Но — деятеля в потенциале, конечно. В реальности люди, способные мыслить широко, ни первой николаевской, ни второй александровской России не требовались.

И ТУТ надо, наконец, сказать более подробно об одной из последних ярких фигур в истории исследования русскими Аляски — Лаврентии Алексеевиче Загоскине, родственнике Михаила Николаевича Загоскина, автора исторического романа «Юрий Милославский».

1808 года рождения, из старинного дворянского рода, Лаврентий Алексеевич девятнадцатилетним гардемарином на фрегате «Проворный» плавал в Англию, а в двадцать четыре года, лейтенантом, получил под команду пароход «Аракс». Через три года «Аракс» сгорел, и командир его был по высочайшей конфирмации разжалован в матросы до выслуги без лишения дворянства. Чин ему, однако, вскоре возвратили, он остался в Кронштадте, а в тридцать лет поступил на службу в РАК. Командовал вначале бригом «Байкал», а затем — кораблём «Елена».

В 1842 году — тогда Главным правителем был Этолин, Загоскина назначают начальником экспедиции по исследованию крупнейших рек Аляски: Кускокуима (Кускоквима) и Квихкпака (джек-лондоновского Юкона). Русские люди там уже бывали — ещё в середине 90-х годов XVIII века отряд передовщика промысловой артели Василия Иванова прошёл на лыжах в бассейн Кускокуима и Юкона. Теперь туда отправлялся Загоскин. Два года, передвигаясь пешком, на собаках, на байдарах, он летом и зимой вёл геодезическую съёмку, определил много астрономических пунктов. Одной из его баз было береговое русское поселение редут Святого Михаила (нынешний Сент-Майкл), ещё одной — русское поселение на Кускокуиме редут Колмакова.

В итоге в 1847 году появилось первое развёрнутое географическое описание внутренних районов Аляски — «Пешеходная опись части русских владений в Америке, произведённая лейтенантом Лаврентием Загоскиным в 1842, 1843 и 1844 гг.».

Лаврентий Алексеевич точно указал уже самим названием, что им и его товарищами исследована только часть русских владений. Добытые же знания о материковой Русской Америке показали, как всё ещё мало о ней известно.

Увы, тогда постепенно начинался искусственный упадок РАК. Внутреннюю Аляску до конца исследовали уже американцы — почти через двадцать лет после того, как они её у нас купили, в 1880-е годы.

С 1847 года Загоскин стал членом Российского географического общества, а на следующий год вышел в отставку в чине капитан-лейтенанта. Жил он долго, скончался в 1890 году, то есть задолго до смерти стал свидетелем того, как рушится дело, которому он отдал лучшие свои силы. И естественно, что на продажу «Аляски» он реагировал болезненно. Внучка Л.А. Загоскина — Н.П. Гласко со слов матери рассказывала, что дед её до последних дней жизни не мог примириться с продажей Русской Америки и в кругу домашних резко осуждал правящие круги, считая, что её потеряли «по прихоти царя». Сомневаться в том, что Лаврентий Алексеевич думал именно так, не приходится. Свой труд «Пешеходная опись части русских владений в Америке…» он предварил введением, начало которого не могу не привести:

«Цель частных обществ, существовавших до составления нынешней Российско-американской компании, не была основана исключительно на обогащении. Дух завоеваний, не угаснувший в потомках спутников Ермака, управлял действиями первых обретателей Алеутских островов: казаки не умели, не были свычны, не чувствовали себя сродными пользоваться тем, что не было приобретено их кровью и потом. Полагала ли компания Лебедева-Ласточкина, учреждая заселения на острове Нучек, в Кенае, на озере Илямне, делая посылки к верховью Кускоквима, что по истреблении пушного зверя в тех местах она оставит свои заведения? Конечно, нет. Самое приволье пунктов, ею избранных, служит тому явным доказательством. Эта компания была сильна, цветуща, но в пору образования общей Российско-американской компании у неё не случилось человека с гибким изворотливым умом Шелихова и твёрдым предприимчивым характером Баранова: иначе весь материк северо-западной части Америки, принадлежащий ныне России, был бы давно открыт, описан и заселён».