МакМафия. Серьезно организованная преступность - читать онлайн книгу. Автор: Миша Гленни cтр.№ 117

Сейчас китайские тюрьмы уже забиты незащищенными наркоманами. Что касается синдикатов, проворачивающих крупные сделки, у которых достаточно денег не только на подкуп полиции, но и на создание собственных разведывательных и контрразведывательных структур, то они попадаются гораздо реже. Разведывательный отдел американского Управления по борьбе с наркотиками недавно сообщил, что «многие из отдельных личностей и организаций, участвующих в перевозке наркотиков, все чаще вооружаются автоматическим оружием и гранатами для защиты партий наркотиков от похищения соперничающими структурами». Вдоль бирманско-китайской границы, где преобладает переправка крупных партий наркотиков, имеют место многочисленные перестрелки. Наркоторговцы вооружаются и с целью избежать захвата полицией, причем некоторые контрабандисты вооружены лучше полицейских. Более того, многие наркоторговцы убеждены, что выжить в перестрелке у них больше шансов, чем пережить какие бы то ни было юридические процедуры.

Появление в самом Китае и вокруг его границ вооруженных группировок, разумеется, угрожает подорвать монополию государства на применение насилия, поэтому власти относятся к этому со всей серьезностью. Возможно, именно это Пекин держал в уме, когда в 2000 году согласился на создание первой совместной организации на основе американского Управления по борьбе с наркотиками и китайского Бюро государственной безопасности. Китайцы уже давно полны подозрений в отношении внешних сил, и эти подозрения лишь усилились, когда в XIX–XX веках Китай стал главной жертвой их империализма и колониализма. Поэтому то, что Пекин санкционировал создание совместной специальной полицейской группы, которая позволяла агентам УБН действовать на китайской земле, стало весьма красноречивым решением, символизирующим углубление отношений Китая с внешним миром. После того как осведомитель УБН, работавший в манхэттенском Чайна-тауне, сообщил своему куратору, что «Банда 125» собирается ввезти на Восточное побережье США героин из Фучжоу, началась операция «Огни большого города». После проведения операции, занявшей два полных года и проходившей не только в Китае, Гонконге и США, но и в Индии, федеральное правительство было, разумеется, очень довольно, что арест «Неприкасаемых» и «Банды 125» во главе с Вон Кин Чоном прошел при беспрецедентном сотрудничестве между УБН, ФБР, Бюро по исполнению иммиграционных и таможенных законов и Департаментом полиции Нью-Йорка совместно с Китайской Народной Республикой и Особым административным регионом Гонконг. Эта операция является первым в истории скоординированным ударом по уничтожению силами Соединенных Штатов, КНР и Гонконга организации, занимающейся наркотрафиком.

Одним из тех, кто попался 16 мая 2003 года при «фучжоуской облаве», был Чен Кай собственной персоной, «богатейший человек в Фучжоу». Он был арестован по подозрению в отмывании для Вона денег, полученных от продажи наркотиков. Для внешнего мира арест Чена особого значения не имел – он был лишь никому не известным оружием «Банды 125». Однако в самом Фучжоу эта весть вызвала панику в местной администрации. Вместе со своим пожилым сообщником Су Конгроном, бывшим милицейским начальником и главным покровителем, Чен бежал из Китая в Соединенные Штаты, где они поспешили раствориться среди фуцзянцев Нью-Йорка.

Очень скоро центр тяжести в расследовании дела Чена переместился с наркотиков на коррупцию. Главные заправилы криминально-политических альянсов в Китае неизменно удостаиваются зависти и враждебной неприязни, особенно среди тех бюрократов, которых они не допустили в свою систему. Однако доносчики встречаются в Китае весьма редко: разоблачение коррупции – занятие очень опасное. В прошлом борцы с коррупцией нередко теряли должности, публично унижались, а то и заключались в тюрьму – поскольку для успеха необходимо заручиться вниманием и поддержкой чиновника, более влиятельного, чем тот, которого вы пытаетесь заклеймить (а это означало необходимость искать влиятельное лицо в Пекине). Главное здесь – дождаться того момента, когда криминально-политический альянс окажется по-настоящему уязвимым. Когда Чен Кая арестовали, некоторые особенно сообразительные чиновники немедленно сообщили в Пекин, что дело зашло куда дальше отмывания денег. «Когда Чен Кая арестовали, – объяснял бизнесмен из Фучжоу, потягивающий чай, – его враги в Фучжоу очень быстро поставили обо всем в известность Дисциплинарный комитет Партии».

Началась чистка: восемь высокопоставленных чиновников оказались под домашним арестом; был среди них и Сон Ли Чен, заместитель партийного руководителя Фучжоу. К концу декабря еще 17 чиновников были допрошены, после чего обвинены в коррупции. С тех пор прошло два года, «а мы до сих пор слышим о том, что кого-то арестовали, – рассказывал бизнесмен. – Было арестовано так много людей, что мы уже перестали считать и больше не замечали арестов».

Система прогнила настолько глубоко, что председатель КНР Ху Цзиньтао, самый могущественный человек в стране, в апреле 2004 года лично распорядился направить в Фучжоу 30 следователей. Председатель КНР попросил также, чтобы ему докладывали обо всех новых поворотах в деле Чен Кая. Команда из Пекина начала свою работу с того, что сместила с должности самого старшего чиновника антикоррупционного ведомства Фучжоу (который, как утверждали, обзавелся квартирой в роскошном жилом комплексе Чена «Триумфальный Сад»).

Через восемнадцать месяцев после ареста Чен Кай наконец предстал перед судом первой инстанции в Нанпине, городе в провинции Фуцзянь. (Было решено, что, если слушать дело в Фучжоу, возникнет высокий риск того, что противники или сторонники Чен Кая сорвут суд.) Однако, когда на суде зачитали обвинения, всех ждал сюрприз. Отмывание денег даже не упоминалось. Обвинения в подкупе должностных лиц тоже выглядели незначительными. Теперь главным обвинением, выдвинутым против Чена, было содержание борделя. В Фучжоу никто не спорит с тем, что «крышевание» проституции было одной из составных частей империи Чена. Более того, в отеле «Байхе Хот Спрингс», который принадлежал Чену и в котором я остановился, у меня не осталось никаких сомнений в том, что действующие на четвертом этаже массажные салоны и горячие ванны – не что иное, как «веселый дом». То, что Чена признали виновным, никого не удивило, однако город был в шоке, когда стало известно, что за это преступление он приговорен к смертной казни. «Если казнить в Фучжоу всех, кто участвует в содержании публичных домов, полгорода обезлюдеет», – заявил один из друзей Чена, который, как и все остальные, пожелал сохранить анонимность.

Чен опротестовал приговор, и по закону его апелляция должна была быть рассмотрена в течение двух месяцев после вынесения приговора. «Но с тех пор мы ничего о нем не слышали, – говорит друг Чена. – Мы даже не знаем, жив он или мертв. Однако в администрации города многие вздохнут с облегчением, если он умрет». Чен Кай не был ангелом, однако его осуждение и казнь за содержание борделей имели подозрительный вид заказанного государством убийства, которое призвано надежно оградить общественность от подробностей криминально-политического альянса.

Дело Чен Кая не указывает на то, что Китай не является каким-то особенно опасным или охваченным преступностью местом. Например, проститутки здесь редко вынуждены платить сутенерам. В Шанхае они открыто договариваются о цене с западными клиентами в барах, которые хорошо известны властям как рассадники проституции. Но пока не пролилась кровь, это никого не беспокоит. По сравнению с Тайванем и Гонконгом уровень уличной преступности здесь очень низок. Однако дело Чена проливает свет на следующее обстоятельство: при отсутствии власти закона коррупция размывает, а иногда и вообще стирает грань между законным и незаконным бизнесом. А в самом Китае это превратилось в политическую проблему для Партии, власти которой угрожают криминально-политические альянсы, управляющие большинством крупных городов.