Итак, я стала ведьмой - читать онлайн книгу. Автор: Елена Соловьева cтр.№ 4

— Я в душ, — заявила Марго входящей в кухню бабушке.

Но та не обратила на нее внимания, с причитаниями выключая выкипающий суп.

— Ничего нельзя поручить, — вздохнула бабушка, протягивая мне листочек с адресом. – Вот, прямо сейчас собирайся и иди. Это недалеко. За рынком возле сквера. Только через дорогу аккуратней. И никому не говори! Пусть это будет наш с тобой секрет. Даже Марго знать не нужно. Договорились?

— Она в такое не верит, — буркнула я. — Даже если бы ты меня попросила, я бы ей ничего не рассказала.

— Вот и хорошо. Скажу, что отправила тебя в магазин. Так что купи на обратном пути молоко и хлеб. И огурцов ранних. Ты знаешь где.

Я не знала, но догадывалась. На рынке, конечно. Прихватив бабушкину холщовую сумку для продуктов, я отправилась к целительнице. 

***

Елизавета Ивановна понравилась мне сразу. С первого взгляда я почувствовала к ней расположение. По виду она была ровесницей бабушки, но казалась намного моложе. Трудно объяснить, но в ней ощущалась некая гипнотическая сила. Она вызывала доверие. Как будто я встретилась с любимой тетушкой, которую давно не видела, но очень по ней скучала. Такая внезапная симпатия даже показалась мне странной.

Елизавета Ивановна улыбнулась, впуская меня в квартиру.

— Как ты выросла! И так похожа на свою бабушку в молодости. Та еще чертовка была, — весело сказала женщина.

Не бабушка и не тетушка, именно женщина. Внезапно я это поняла. Ее глаза были молодыми, а улыбка какой-то по-детски озорной. Невозможно было сохранять кислое выражение лица в присутствии такого человека.

А потом она посмотрела на меня в упор, будто заглядывая в душу. И я тут же почувствовала подступающую к горлу тошноту. Голова закружилась, стало нечем дышать.

Елизавета Ивановна всплеснула руками. Ее веселость тут же исчезла. Она перестала улыбаться, и сразу постарела лет на десять. Целительница провела меня в комнату, и усадила в мягкое кресло. Ее квартирка оказалась маленькой, но было видно, что все в этом доме подобрано и сделано с любовью. Чайный столик, застланный расшитой цветами скатертью, разномастные стулья и пуфы, книжный шкаф и бледно-лиловые шторы с розочками — по отдельности выглядели бы устаревшими и безвкусными. Но здесь все находилось в такой гармонии, что больше напоминало фотографию из дизайнерского журнала. Кажется, такой стиль называется «французским прованс». На стене висела картина, которая показалась мне смутно знакомой. Наверняка копия какого-то известного импрессиониста. После уроков мировой культуры я имела некоторое представление о живописи, но всех художников, конечно же, не помнила. В отличие от училки-фанатички…

«Знакомые мне бабули не живут в таких интерьерах», — мелькнуло в голове.

Тем временем Елизавета Ивановна сосредоточенно рассматривала меня. Как будто ожила какой-то реакции.

— У вас очень красиво, — вежливо заметила я.

— Спасибо, – ее голос был спокойным, но глаза смотрели пристально, изучающее.

— Меня бабушка к вам отправила, — решила продолжить я в таком же светском, как мне казалось, тоне. – Она считает, что меня сглазили.

Было странно сидеть в такой милой гостиной, и на полном серьезе рассуждать про суеверия. Очень хотелось, чтобы собеседница вернулась в то приятное расположение духа, с которым меня встретила.

— Я в курсе. Сейчас молодежь многое отрицает, считают магию, порчу и сглазы глупостью, бабушкиными сказками. И я согласна. Очень часто проблемы человека никак не связаны с потусторонними силами. Но, боюсь, не в твоем случае.

— Что вы имеете в виду? – поинтересовалась я, и внутри что-то шевельнулось, заставляя сердце сжаться.

— Откровенность за откровенность? – усмехнулась Елизавета Ивановна и усмехнулась.

— Я согласна.

— Как выглядит человек, который зовет тебя во сне? – серьезно спросила она.

Меня охватил ужас. По спине побежали мурашки, а волосы на затылке зашевелились. Как она могла узнать? Я никому не говорила, какие именно кошмары мучают меня!

***

Мы пили чай в ее светлой кухне, и солнечные зайчики ползали по скатерти с разноцветными ромбиками. На душе было легко. Как будто раньше на груди лежал тяжелый камень, притягивающий меня к земле, а теперь его убрали. Я рассказывала и рассказывала: о своих неудачах, о ведьме с янтарными глазами и о голосе…

Елизавета Ивановна все больше хмурилась. Особенно ее интересовало все, что связано с колдуньей: ее внешность, поза, в которой та стояла, интонация, с которой говорила… Целительница спрашивала, помню ли я, когда впервые увидела такой сон и что ему предшествовало. На этот вопрос ответ у меня был. И очень точный. Все началось после той злополучной вечеринки на первое апреля. Тогда кошмар мне показался вполне себе естественной реакцией на алкоголь. Всем известно, как пагубно он влияет на нервную систему.

— Теперь твоя очередь задавать вопросы, — вздохнула целительница. — И я постараюсь ответить на все. Пока ясно одно: ты приглянулась неким силам. Темным и недобрым.

— И что значат все эти сны? – только это и волновало меня.

Елизавета Ивановна помедлила:

— Все, что я расскажу, должно остаться между нами. Для твоей безопасности. Вряд ли тебе кто-то поверит. Скажут, что ты все выдумала, а если будешь упорствовать, сочтут ненормальной.

Я кивнула.

— Ох, как сложно это объяснить. Попробую простым языком. Наш мир населен некоторыми сущностями. Большинство людей в силу своей ментальной ограниченности и зашоренности сознания не видят их, отказываются верить, признавать, даже слышать о таком не хотят. Однако реальность от этого не меняется. Сущности здесь, между нами. Хотя трудно сказать, что они принадлежат нашему миру… — Елизавета Ивановна сделала паузу, видимо, ожидая моей реакции.

— Продолжайте, вряд ли в реальности существует что-то страшнее, чем показывает Голливуд.

Целительница усмехнулась и продолжила:

— Человек существо богатое самыми разнообразными энергиями, например, реакции мозга обусловлены электрическими импульсами. Есть еще и ментальная энергия, круговорот которой запускают наши мысли и поступки. Сущности, о которых я говорю, напрямую от нее зависят. У людей есть небольшая защита от полного их проникновения. Священники называют ее ангелами-хранителями, мы говорим – мистрис. Некоторые настолько «срастаются» с ним, что становятся чуть ли не богами среди нас. Их всех ты наверняка знаешь из учебников истории. Но это неважно. Я пытаюсь сказать, что почти у каждого человека есть свой мистрис.

— Почти? Значит, не у всех?

— К сожалению, да.

— А у меня? Что с моим мистрисом?

— В том то и дело. У тебя его нет, — прошептала целительница, жестом призывая меня помолчать. — Не знаю почему. Ты же еще ребенок! И никто не знает. Некоторые люди лишены хранителя с рождения. Может, мать прокляли, когда она была беременна, и это отразилось на тебе. Проклятие могло преградить путь мистрису. Когда твоя бабушка принесла тебя ко мне много лет назад, я увидела метку. Темную метку. Как будто какой-то черный колдун сделал тебя своей собственностью, и сняла ее.