Великие государственные деятели Российской империи. Судьбы эпохи - читать онлайн книгу. Автор: Елена Первушина cтр.№ 34

«Другом Аполлона» – Державин называет Потемкина за то, что он покровительствовал многим поэтам и писателям своего времени.

А загадочная строчка «Вознесть твой гром на те стремнины, на коих древний Рим стоял» намекает, вероятно, на мечту Екатерины о возвращении христианам Константинополя и территории Восточной римской империи, мечта, которую разделял Потемкин. Но кроме благочестивой мечты он преследовал и практические цели – получить выход к Черному морю, построить там порт, утвердить российскую власть на плодородных малороссийских землях. Малороссия и Крым стали самым драгоценным подарком, который Потемкин преподнес Екатерине.

Комментарий Державина: «Им населены губернии Екатеринославской и Таврической области; он пространные тамошние степи населил нивами и покрыл городами, он на Черном море основал флот, чего и Петр В<еликий> своим усилием, заводя в Воронеже и в Таганроге флотилии, не мог прочно основать; он потрясал среду земли, т. е. Константинополь, флотом, которым командовал под его ордером адмирал Ушаков».

Очаков и Измаил – турецкие крепости на территории современной Украины. Взятие их в ходе Русско-турецкой войны 1787–1791 годов в нашей памяти связано прежде всего с именем Суворова, и это справедливо, но не стоит также забывать о том, что общее командование войсками и императрица поручила Потемкину и он внес немалый вклад в эти победы. Позже я еще расскажу о заслугах Потемкина, как полководца, о том, что нового он подарил русской тактике, а пока прочитаем, какого мнения придерживался о полководческом даре Григория Александровича Державин: «Кн. Потемкин, а паче кн. Суворов мало надеялись на регулярную тактику, или правила, предписанные для взятия городов, но полагали удачу в храбрости и пролагали пути к цели своей изобретенными средствами при встречавшихся обстоятельствах, и потому многие искусные тактики удивлялись предводительству Потемкина, что он своим манером и, кратко сказать, русскою грудию приобретал победы».

Кажется, Державин превращается в безудержного панегирниста:

Можно прочесть эти строки, как обыкновенную лесть. Державин давно состоял на службе у Екатерины, сначала секретарем «у принятия прошений», затем стал сенатором. Неизменно ко всем праздникам он писал оды. В частности – праздник, состоявшийся 28 апреля 1791 года в Таврическом дворце, построенном по приказу Екатерины для Потемкина, затем проданном им в казну и только что вновь подаренном императрицей Григорию Александровичу за победу при Измаиле. Для этого праздника Державин написал стихи, которые исполнял хор и которые знают теперь, кажется, все (по крайней мере первую строчку: «Гром победы раздавайся, веселися, храбрый росс». То есть у Державина имелись все причины быть любезным с Потемкиным.

Но дело в том, что Гавриил Романович славился своей искренностью и прямотой. Его обращение к императрице никак нельзя назвать подобострастным. Ему случалось сурово отчитывать государыню, если он считал, что она не уделяет должного внимания к его докладам, а однажды, когда она хотела уйти, недослушав, он схватил ее за мантилью и попытался удержать, так что испуганной Екатерине пришлось звать на помощь.

И уж не более, такой человек не стал бы лебезить перед фаворитом, пусть даже всесильным. Значит, восхищение Гавриила Романовича искреннее и его скорбь тоже.

По свидетельству современников Екатерина, услышав о внезапной смерти Потемкина, упала без сознания, ее долго приводили в чувство. Потом она разрыдалась и все повторяла: «Кем заменить такого человека? Я и все мы теперь как улитки, которые боятся высунуть голову из скорлупы». На следующий день она писала Гримму: «Вчера меня ударило, как обухом по голове… Мой ученик, мой друг, можно сказать, идол, князь Потемкин-Таврический скончался… О, Боже мой! Вот теперь я истинно сама себе помощница. Снова мне надо дрессировать себе людей!..»