Великие государственные деятели Российской империи. Судьбы эпохи - читать онлайн книгу. Автор: Елена Первушина cтр.№ 36

Так или иначе, а закончить университетский курс он так и не смог, вместо этого отправился в Петербург и поступил на военную службу в кавалергардский полк. Он был среди тех офицеров, которые поддержали Екатерину в ее претензиях на трон. Хотя поддержка Потемкина в те годы стоила не многого, но императрица заметила его, и, оценив его способности, приблизила к себе, одарила крепостными крестьянами, назначала на должности в различных министерствах и ведомствах. Вскоре придворные замечают, что Потемкин поставил себе целью завоевать сердце новой государыни. Один из мемуаристов Павел Федорович Карабанов, автор сборника «Исторические рассказы и анекдоты, записанные со слов именитых людей», пишет: «Потемкин, при восшествии на престол Екатерины, весьма способствовал в приведении солдат к присяге и пожалован в подпоручики, а потом в камер-юнкеры. Желание обратить на себя внимание императрицы никогда не оставляло его: стараясь нравиться ей, ловил ее взгляды, вздыхал, имел дерзновение дожидаться в коридоре; и, когда она проходила, упадал на колени и, целуя ей руку, делал некоторого рода изъяснения. Она не противилась его движениям. Орловы стали замечать каждый шаг и всевозможно противиться его предприятию»…

Но тут с красавцем камер-юнкером случилось несчастье – он потерял глаз. В свете ходили слухи, что виной тому – ревность братьев Орловых, которые заметили интерес императрицы к Потемкину и то ли подговорили кого-то вызвать молодого человека на дуэль и проткнуть ему глаз шпагой, то ли подкупили лекаря и его лекарства привели к тому, что пациент потерял глаз.

«Потемкин в отчаянии уклонился от двора, под видом болезни, и жил уединенно в полку своем, – продолжает Карабанов, – тут предположил было идти в монахи, надевал нарочно сделанную архиерейскую одежду и учился осенять свечами. Екатерина расспрашивала о нем, посылала узнать о здоровье. Однажды проезжаясь с Григорием Орловым, приказала остановиться против его жилища; Орлов был послан для свидания, а Потемкин, избегая оного, скрылся через огород к полковому священнику, с которым делил время. Императрица пожелала его увидеть, и он снова показался у двора».

Наконец Потемкин решает, что сидеть и ждать «у моря погоды», в надежде, что императрице опостылеет Григорий Орлов и она снизойдет до своего покорного слуги – недостойно мужчины. Но одновременно он не хочет упускать случая произвести впечатление на «предмет своей безнадежной страсти». Поэтому он подает Екатерине прошение: «Я Ваши милости видел с признанием, вникал в премудрые указания Ваши и старался быть добрым гражданином. Но Высочайшая милость, которою я особенно взыскан, наполняет меня отменным к персоне В. В. усердием. Я обязан служить государыне и моей благодетельнице, и так благодарность моя тогда только изъявится во всей своей силе, когда мне для славы Вашего Величества удастся кровь пролить… Вы изволите увидеть, что усердие мое к службе Вашей наградит недостатки моих способностей, и Вы не будете иметь раскаяния в выборе Вашем…».

Екатерина была растрогана, и Потемкин, вероятно, довольный произведенным эффектом уезжает добровольцем на войну.

* * *

Русско-турецкая война 1768–1774 годов велась за приз, о котором мечтал еще Петр I – выход к Черному морю, а в перспективе – к Средиземному с его проливами. Где-то вдали маячил «Крест на святой Софии», освобождение Греции от османского ига и власть России над Средиземноморьем и Балканами – «мягким подбрюшьем Европы», как назовет их позже мастер лаконичных формулировок Уинстон Черчилль.

Потемкин был вместе с войсками генерал-аншефа князя А.М. Голицына, осаждавшего крепость Хотин на Днестре. Вскоре Голицын уже доносил Екатерине: «Непосредственно рекомендую В. В. мужество и искусство, которое оказал в сем деле генерал-майор Потемкин; ибо кавалерия наша до сего времени еще не действовала с такою стройностью и мужеством, как в сей раз, под командою вышеозначенного генерал-майора».

Позже Григорий Александрович оказался вместе со сменившим Голицына Румянцевым на Дунае, на территории современной Румынии.

4 января 1770 года Григорий Потемкин с отрядом в две с половиной тысячи человек столкнулся с турецкими силами, превышающими его почти в два раза. Что делать? Отступить, рискуя потерять много воинов, если турки бросятся в погоню? Уйти в глухую оборону, надеясь, что туркам просто надоест и они сами уйдут с поля боя? О том, какое решение принял Потемкин, рассказывает военный историк Борис Кипнис: «Потемкин не зря всю жизнь возил с собой библиотеку: этот бойкий русский ум возродил то, что, казалось, умерло вместе с Римской империей – знаменитый манипулярный строй легионеров. Он построил небольшое войско в пять батальонных каре по 500 солдат в две линии в шахматном порядке. Такому построению доступна любая местность. Под командой опытного легата легион преодолевает все: болота, кустарники, лес, холмы. И обрушивается на врага, когда тот его не ожидает. Когда нужно, их можно свернуть в когорты. Отразить атаку врага, а потом ударить. Вот так и поступил Потемкин. Турки не смогли пробиться через этот боевой порядок под огнем русских мушкетов и артиллерии. Восемь раз турецкие корпуса на различных пунктах дунайской обороны переходили реку и каждый раз их поражали именно таким способом. Только чума в тот момент смогла остановить наступление русской армии… Румянцев оценил идею Потемкина и, используя это построение, повел армию на великого визиря. Сегодня это кажется сказкой: у великого визиря в Молдавии было четверть миллиона солдат против 30 тысяч русских. За четыре недели Румянцев сначала разбивает 40-тысячный турецкий корпус при Ларге; через две недели – 70-тысячный при Рябой Могиле. И наконец, на берегах Кагула, имея 17 тысяч солдат, он сокрушает 150-тысячную армию великого визиря… У султана больше не было армии».

Недаром граф Румянцев в письме Екатерине хвалил Потемкина: «Сей чиновник, имеющий большие способности, может сделать о земле, где театр войны состоял, обширные и дальновидные замечания, которые по свойствам своим заслуживают быть удостоенными высочайшего внимания и уважения, а посему и вверяю ему для донесения Вам многие обстоятельства, к пользе службы и славы империи относящиеся…»

Кагульский обелиск. Современное фото

Потемкин участвовал в битвах при Фокшанах, Ларге и Кагуле, разбил турок при Ольте, сжег Цыбры, взяв в плен много турецких судов и 27 июля (7 августа) 1770 года награжден орденом Св. Георгия III степени.

В память о победе при Кагуле Екатерина велела установить в парке Царского Села Кагульский обелиск. Потемкину же она писала: «Я уверена, что все то, чего вы сами предприемлете, ничему другому приписать не должно, как горячему Вашему усердию ко мне персонально и вообще к любезному Отечеству, которого службу Вы любите. Но как с моей стороны я весьма желаю ревностных, храбрых, умных и искусных людей сохранить, то Вас прошу попустому не даваться в опасности. Вы, читав сие письмо, может статься зделаете вопрос, к чему оно писано? На сие Вам имею ответствовать: к тому, чтоб Вы имели подтверждение моего образа мысли об Вас, ибо я всегда к Вам весьма доброжелательна».