Охота за темным эликсиром - читать онлайн книгу. Автор: Том Хилленбранд cтр.№ 87

Ему оставалось пройти до мужчин метров десять, однако они, судя по всему, до сих пор не заметили Полиньяка. Мушкетер вышел на середину улицы и во всю глотку затянул:

Увидев его, пьянчуги замолчали. После такого шума внезапно наступившая тишина казалась неестественной. Но длилась она недолго.

– Явление! – объявил средний заплетающимся языком. – Наверное, это иллюзия. По-поющ-щий, – и он довольно громко рыгнул, – поющ-щий мушкетер!

Мужчина слева, крепкий парень с усиками и формой головы, какая бывает у гасконцев, выпустил парня, и тот немедленно свалился на землю. Затем встал напротив Полиньяка, широко расставив ноги, и положил руку на эфес шпаги.

– Это какая-то ловушка, Оноре. Наверное, турецкий разбойник, переодетый.

Полиньяк слегка поклонился:

– Капитан Гатьен де Полиньяк, из «черных мушкетеров» его королевского величества. Ваш преданный слуга, господа.

Мужчина справа почесал в затылке.

– Не похож он на разбойника, Бодуэн. Ты посмотри на герб на его груди. Будь я проклят, если это подделка. Это знак второй роты, спаси, Господи, и сохрани.

Бодуэн подошел к нему на шаг ближе и велел факельщику осветить Полиньяка получше.

– Действительно! Простите мое недоверие, месье. – И он слегка поклонился. – Бодуэн д’Альби к вашим услугам. Что привело вас в столь отдаленные места?

– Дела государственной важности, – ответил Полиньяк.

– Королевские дела? О, звучит загадочно. Вы должны будете рассказать нам об этом подробнее, друг мой. Но для начала нам нужно уложить этого молодого человека в кровать. В противном случае его отец спустит с нас шкуру.

– А кто его отец?

– Ноэль де Варенн.

Это имя было Полиньяку знакомо. Варенн возглавлял основанную много лет тому назад Великим Кольбером «Средиземноморскую компанию», которая занималась торговой деятельностью в основном в Леванте.

– Где вы живете? – спросил д’Альби.

– Честно говоря, я только что прибыл в Чешме. Из Смирны.

– Несчастный! Вы, наверное, потеряли все свои вещи. Идемте же с нами. Наше судно стоит в небольшой бухте чуть к северу отсюда, а повозка – рядом с портом.

Полиньяк поклонился:

– С превеликим удовольствием, господа.

* * *

Порт Мохи был маленьким и в то же время переполненным. Торговых судов было столько, что яблоку негде было упасть. Опасения Овидайи насчет того, что их большое судно будет слишком бросаться в глаза, оказались беспочвенными. Здесь стояла на якоре еще добрая дюжина пузатых лоханок, по большей части французских и португальских. Скорее всего, эти суда курсировали между Красным морем и такими торговыми портами, как Пондичерри или Гоа.

Уже издалека было видно, что Моха совершенно не похож на Смирну или Александрию. Это был самый настоящий Восток, здесь не было по-европейски изящных строений, не говоря уже о христианских церквях. Самым приметным зданием была высокая башня из белого камня, вздымавшаяся над шестиугольным строением. Наконечник у нее был круглым, почти фаллическим.

– Это крепость? – спросил Жюстель.

– Это главная мечеть Мохи, – ответила Кордоверо.

Оба они стояли вместе с Овидайей у релинга и глядели на городок размером едва ли крупнее Дюнкерка или Портсмута. За спинами у них матросы были заняты тем, что грузили одну из шлюпок, прежде чем спустить на воду. Овидайя махнул рукой стоявшему на верхней палубе Янсену, и корсар подошел к нему.

– Да?

– Как вы думаете, османы пришлют на борт агента?

Янсен покачал головой:

– Нет. Он будет осматривать товары уже в портовом складе. Море у Мохи очень неспокойное, выходить будет только тот, кому это действительно необходимо.

Жюстель показал на лодку:

– Нам придется.

– Так или иначе, – ответил Янсен. – Наше судно слишком велико для этой жалкой крохотной гавани.

– А среди нашего груза, случайно, нет того, чего турецким чиновникам лучше не видеть? – поинтересовался Жюстель. И, обернувшись к Овидайе, добавил: – Например, вашей странной аппаратуры.

Овидайя кивнул:

– Вы правы. Однако для этого у нас есть приспособление Дреббеля.

Ханна Кордоверо удивленно поглядела на него:

– Что это такое?

– Судно, способное плыть под водой.

– Что-что?

– Вы не ослышались, мадемуазель. Речь идет о подводном транспортном средстве.

– Я читала о таких судах. Тахбир аль-Тайсир описывает нечто подобное в своем трактате «Opusculum Taisnieri». Но я полагала, что все это сказки.

– Вовсе нет, – ответил Овидайя. – Корнелис Дреббель, голландский натурфилософ, проплыл в такой подводной лодке от Гринвича до Вестминстера меньше чем за три часа.

– Но как можно опуститься и потом всплыть?

– Интересный вопрос. С помощью насоса. Вы знакомы с исследованиями Роберта Бойля относительно квинтэссенции воздуха? Нет? Что ж, Бойль утверждает, что…

Янсен нахмурил лоб.

– Очень интересно. Но вместо того, чтобы читать нам доклад о воздухе, вам стоило бы постепенно перейти к деталям, Челон.

– Каким деталям?

– Ну, например, как мы попадем на вашу легендарную кофейную плантацию. Нам все равно придется ждать, все места на причалах заняты, однако вон те голландцы впереди, – и он указал на стоявший к западу от них когг, – как раз поднимают паруса.

Овидайя кивнул. Действительно, этот разговор лучше вести на палубе, нежели в городе.

– Хорошо. Позовите всех. Встречаемся в кают-компании.

Вскоре после этого все они сидели под палубой за большим столом. Жюстель, как обычно, болтал с Марсильо, в то время как Янсен молча смотрел в окно, а Вермандуа глядел в потолок, скрестив руки за головой. Овидайя краем глаза наблюдал за обеими женщинами, сидевшими на противоположном конце стола. Поначалу он думал, что Кордоверо станет доброй подругой графине. Ученый не мог сказать, на чем основывалось это предположение, – возможно, на том факте, что они обе были женщинами. А может быть, он предполагал, что им будет о чем рассказать друг другу. Да Глория была светской женщиной, в то время как Кордоверо жила словно монахиня. Зато иудейка могла многое рассказать о нравах и обычаях Востока, в то время как графиня мало что знала на этот счет. Можно было представить себе, что это даст достаточно тем для долгих и пространных бесед. Овидайя представлял их себе в некотором роде как химические субстанции, дополняющие друг друга. Однако страшно ошибся. Стоило свести женщин вместе, начиналась реакция, – вот только контролировать ее было нельзя. Все, что нравилось Ханне Кордоверо, да Глория считала достойным презрения и не скрывала своего отношения. Сефардка же постоянно поднимала свои выразительные брови и обычно сносила постоянные подколки со стоическим спокойствием, что доводило генуэзку до белого каления. Из-за чего они так рассорились, сказать было нельзя. В любом случае он на этот счет старался с дамами не заговаривать.