Крестовые походы. Идея и реальность - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Лучицкая cтр.№ 58

На каких основаниях могла быть пожалована крестовая индульгенция? Следует отметить, что в папских буллах условия ее получения в большой степени разнились. Поначалу полная крестовая индульгенция предоставлялась только тем, кто совершал вооруженное паломничество в Святую Землю. Неслучайно именно потому некоторые крестоносцы полагали, что если они умрут, не достигнув Иерусалима, то не смогут получить разрешительной грамоты. Впоследствии, как мы знаем, индульгенции стали выдавать за ратный труд воинам на разных фронтах, и ее получение уже было не так жестко связано с паломничеством в Иерусалим. Более точно условия предоставления индульгенции были определены папой Иннокентием III, который, как мы уже говорили, хотел предоставить христианам равные шансы на участие в крестовом походе и духовное вознаграждение. Согласно папским буллам, тот, кто с благочестивым намерением лично участвует в экспедиции, получает полное прощение за исповеданные грехи, как и тот, кто исполнит чужой обет или оплачивает расходы посланного вместо себя воина. Частичные индульгенции, рассчитанные на определенный срок — дни, недели или месяцы, сходные с теми, что прежде предоставлялись за пожертвования на благотворительную деятельность — получали миряне, которые оказывали материальную поддержку крестоносному движению, посещали крестовые проповеди, литургии и религиозные процессии или платили налоги в пользу крестового похода. Так, например, индульгенция на 100 дней выдавалась верующим только за то, что они приходили на проповедь крестового похода и исповедались священнику в грехах. В идеале такого рода индульгенции должны были соответствовать размерам материальной помощи и благочестию кающегося. Однако с течением времени, даже несмотря на попытки ограничить эту практику, полная крестовая индульгенция стала предоставляться всем тем, кто оказывал такую поддержку «дела креста», за которую первоначально давались лишь частичные индульгенции. Поначалу Церковь отнюдь не собиралась извлекать материальную выгоду из религиозного энтузиазма верующих. Папы полагали, что все, кто неспособен — в силу немощности, старости и пр. — лично участвовать в крестовом походе, могут тем не менее оказать экспедиции финансовую поддержку и таким образом рассчитывать на духовное вознаграждение. Но этот план всеобщего участия в крестоносных экспедициях невольно давал повод для различных злоупотреблений. Те, кто имел все возможности — физические и финансовые, — присоединиться к крестоносной армии, заменяли свое участие подношением Церкви. С другой стороны, как уже отмечалось, недееспособные crucesignati поощрялись, если не принуждались, выкупить обет и вознаграждались за это полной индульгенцией. Неудивительно, что уже с середины XIII в. в том числе под давлением знати проповедники, которые помимо своей основной деятельности занялись также коммутированием обетов, перенесли акцент с рекрутирования личных участников в крестовом походе на сбор финансовых средств.

Богословы и канонисты пытались препятствовать тому, чтобы индульгенции стали банальным средством поборов с верующих и удобным для циников способом избежать епитимьи, наложенной священником. Церковные ученые подчеркивали ограниченность возможности священников и епископов снимать епитимью и настаивали на том, что индульгенции действенны лишь в том случае, если кающийся физически не в состоянии исполнить покаянный акт. Подобные представления были в значительной степени подорваны в середине XIV в., когда стала распространяться выше упомянутая концепция сокровищницы добрых дел, которая окончательно оформилась к середине XIV в. — в понтификат Климента VI (1342–1352). Согласно этой теории, папа и его представители могли благодаря «власти ключей» расходовать сокровищницу заслуг Христа и торжествующей Церкви (святых и мучеников) и именно так всемерно облегчить искупительные наказания грешнику. Это учение создало теологическую основу для пожалования индульгенции практически любому грешнику, который «полностью и с сокрушением сердца» исповедался в своих грехах — о его личном удовлетворении Богу за грех речи не было — ведь, как считалось, Христос и святые уже пострадали за него. В дальнейшем распространение этой теории привело к тому, что полную индульгенцию стали предоставлять практически в обмен на материальное пожалование Церкви. Позднесредневековые папы вообще сделали полную индульгенцию доступной для всех. Это произошло в 1300 г., когда папа Бонифаций VIII впервые ввел юбилейную индульгенцию, которой вознаграждались за паломничество в Рим и посещение святых мест. Все это способствовало тому, что индульгенция начала отделяться от крестового похода.

***

Кроме духовных привилегий, к каковым относилась индульгенция, давший обет крестового похода мирянин мог рассчитывать на целый ряд материальных привилегий. Уже на Клермонском соборе папа Урбан II говорил о защите Церковью участников крестового похода — согласно канону этого собора, персона и имущество крестоносца ставились под защиту «божьего мира» (pax Dei), пока он не вернется из похода. На той же церковной ассамблее папа грозил анафемой всем, кто будет причинять ущерб жене и детям воина, а также его собственности. Эта анафема действовала в течение трех лет — столько времени, как считалось, необходимо, чтобы дойти до Иерусалима и вернуться домой.

С целью защиты крестоносца от насилия Церковь предоставляла своим воинам судебные и имущественные привилегии, очень похожие на те, которыми ранее пользовались паломники в Святую землю. Эти привилегии крестоносцев формировались постепенно в течение XII в. Впервые они фиксируются в уже упоминавшейся булле Quantum praedecessores, изданной в 1145 г., в конце XII в. они фигурируют в постановлениях французского и английского монархов, а также папы Иннокентия III — прежде всего в его булле Ad Liberandum 1215 г. Уже к XIII в. права крестоносцев составляют настоящую систему, которая получила название «привилегия Креста» (privilegium crucis). Она вступала в силу с того момента, как мирянин произносил обет крестоносца.

Почему эта система была так необходима? Понятно, что, стремясь исполнить обет крестового похода, крестоносец сталкивался с массой практических проблем. Оставляя на неопределенный срок свои земли и семью, он должен был иметь гарантию, что во время путешествия в Святую Землю он не утратит принадлежащую ему собственность, а его семья останется целой и невредимой и не будет ущемлена в своих правах. Урбан II неслучайно грозил анафемой врагам крестоносцев. В сохранившихся до наших дней средневековых грамотах зафиксированы многочисленные случаи актов насилия в отношении членов семей крестоносцев, особенно женщин и детей, попыток завладеть родовым фьефом. Разумеется, участники крестоносных экспедиций не могли не испытывать тревогу за судьбу своих близких.

С другой стороны, во время трудного похода через опасные земли крестоносцу нужно было обеспечить свою личную защиту. Надо сказать, что подобные гарантии, хотя и не вполне четко сформулированные, Церковь и раньше предоставляла паломникам и путешественникам, желая оградить их от всяческих эксцессов в пути. Мы опять убеждаемся в том, что статус крестоносца мало чем отличался от статуса пилигрима, и вплоть до конца XII в. средневековое право не рассматривало его отдельно. Следуя уже существующей традиции, западнохристианская Церковь ставила имущество и личность участника крестового похода под защиту св. Петра и Святого Престола. Часто отдельные крестоносцы получали охранные письма от папы, обеспечивавшие им личную безопасность, а нападавших на направлявшихся в Святую Землю воинов Церковь подвергала отлучению. Нередко и монархи — например, английские короли — давали крестоносцам специальные письма, которые обеспечивали их защиту в пути и гарантировали им помощь представителей власти. Таким образом, как прежде всего Церковь, так и светские государи защищали крестоносца. Также и его семья — жена и дети — находились, как считалось, под покровительством св. Петра и потому пользовались поддержкой местных прелатов.