Ярослав Мудрый - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Карпов cтр.№ 117

В лестничной башне Софийского собора исследователями была обнаружена древняя запись, прочерченная по цемяночной штукатурке: «Почали делати на святаго Костантина и Елены». Как полагают, запись эта имее: прямое отношение к началу строительства новгородского храма, который, возможно, был заложен 2 1 мая 1045 года, в день памяти святых и равноапостольных Константина и Елены135. Этот день часто выбирали для начала строительных работ - в том числе и в память о построении храма во имя Воскресения Господня, возведенного императором Константином Великим и его матерью над Гробом Господним в Иерусалиме.

Храм строили несколько лет. Как свидетельствуют позднейшие новгородские источники, все это время служба совершалась в церкви Иоакима и Анны, которая считается древнейшей церковью Новгорода136. Впоследствии алтарь этой церкви был перенесен в Софийский собор, и так в ней устроился придел во имя святых и праведных Иоакима и Анны. К числу же первоначальных приделов Софии относят приделы во имя Рождества Богородицы, Иоанна Предтечи и Иоанна Богослова.

Среди надписей-граффити на стенах Софийского собора обнаружены и такие, которые, по мнению исследователей, могли быть оставлены строителями, возводившими новгородский храм. В отличие от Киевской Софии, здесь нет греческих имен, только русские - Крол, Нежко, Ам, Петр (последний оставил не только свой автограф, но и рисунок-чертеж, изображающий в разрезе трехглавый храм с крестами на каждой главе; как полагают, на рисунке изображена Новгородская София с западного фасада, со стороны которого пятиглавый храм вместе с шестой главой, венчающей лестничную башню, в проекции кажется трехглавым)137.

О завершении строительства Софийского собора летописи сообщают под 1050 годом. «Свершена бысть Святая София в Новегороде, повелением князя Ярослава и сына его Владимира и архиепископа Луки», - читаем в Новгородской Первой летописи младшего извода. Новгородско-софийские своды называют и точную дату освящения храма (и, может быть, завершения работ): «Священа бысть Святая София в Новегороде на Воздвижение честного креста», то есть 14 сентября138. В этот день Церковь вспоминает Обретение Креста Господня святой и равноапостольной царицей Еленой, матерью великого Константина, которая воздвигла Честный Крест для всеобщего поклонения, а накануне, 13 сентября, празднуется Обновление храма Воскресения в Иерусалиме теми же Константином и Еленой. И так же, как эти великие события в истории Православия символизировали утверждение христианской веры во всем прежде языческом мире, завершение строительства новгородского храма «На Воздвижение честного креста» должно было восприниматься как зримое свидетельство торжества христианства в еще недавно языческой Руси139.

Образ святых и равноапостольных Константина и Елены должен был казаться особенно близким новгородскому князю Владимиру Ярославичу. В древней Руси с Константином Великим неизменно сравнивали его деда и тезку Владимира Святого, а со святой Еленой - княгиню Ольгу, первую русскую правительницу-христианку. Фреска с изображением святых Константина и Елены украшала в древности Мартприевскую паперть Софийского собора; она сохранилась и до сего дня как уникальный образец древнейшей новгородской живописи140.

В рассказе об освящении новгородского собора летопись вновь называет имя Ярослава Мудрого: «Свершена бысть Свята София в Новегороде повелением князя Ярослава…» Но приехал ли на этот раз в Новгород сам Ярослав, сказать затруднительно: все же к 1050 году он был слишком стар. И если Ярослав все же покинул Киев для участия в новгородских торжествах, то это, наверное, была его последняя поездка в Новгород, а может быть, даже и вообще последняя поездка за пределы ближней Киевской округи.

Монументальный Софийский собор, сложенный из огромных валунов (первоначально храм не был оштукатурен), величественный и суровый, возносящий свои пять куполов на высоту почти сорока метров*, производи сильное впечатление на современников. «И устроили» церковь сию «вельми прекрасну и превелику», - писал новгородский книжник XII века141. Этому храму предстояло стать сердцем средневекового Новгорода, его наиболее точным и наиболее зримым олицетворением. «Где Святая София, т и Новгород» - так будут говорить новгородцы на протяжении столетий, не разеляя эти два понятия. «Умереть за Святую Софию» значило умереть за Новгород. [* Нынешняя высота Софийского собора - 38 метров. Но за годы своего существования храм почти на два метра ушел в землю].

Здесь же, в тайниках Софийского собора, будет отныне храниться новгородская казна - основа экономического могущества города. София станет и местом хранения рукописных книг и святых икон, а также новгородских грамот, в том числе знаменитых «Ярославлих грамот», на которых здесь же, под сводами собора, будут приносить клятву новгородские князья вплоть до XV века. Звонницу Софийского собора уже в XI веке украшали колокола (кстати говоря, незнакомые Византийской церкви). Софийский собор станет и усыпальницей новгородских князей и епископов. Здесь же, на площади перед Софией, будет собираться и новгородское вече, которому в XII веке предстоит стать высшим органом власти Новгородского государства.

Летописи упоминают еще об одной святыне древнего Новгорода, хранившейся в Святой Софии, - «кресте честном Володимерове»; вероятно, он считался утраченным после разгрома Новгорода князем Всеславом Полоцким в 1064 году, а затем был чудесным образом обретен «у Святей Софии» после победы над Всеславом в октябре 1069 года142.

Если верить древнейшим новгородским летописям, в течение полувека Новгородская София простояла не украшенной росписями, и только весной 1109 года «почаша писати» Святую Софию «стяжанием святого владыки», то есть на средства умершего зимой того же года новгородского епископа Никиты143. Но так ли это на самом деле, сказать трудно. Согласно позднему новгородскому «Сказанию о Святой Софии», сохранившемуся более чем в двухстах списках XVI-XVIII веков, работы по созданию софийских фресок, напротив, начались сразу же после завершения строительства, еще при новгородском епископе Луке Жидяте (то есть, во всяком случае, до 1055 года). «И, устроив церковь, - рассказывается в «Сказании», - приведоша иконных писцов из Царяграда, и начаша подписывати (расписывать. - А. К) во главе (в куполе. - А. К), и написаша образ Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со благословящею рукою…» А далее приводится знаменитая легенда о новгородском Спасе, изображенном древним художником совсем не так, как это было принято в древней Руси. «Во утрий день, - продолжает рассказ автор «Сказания», - виде епископ Лука образ Господень, написан не благословящею рукою, иконописцы же писаша по три утра (то есть в течение трех дней пытались переписать образ Спаса заново. - А. К), и на четвертое утро глас бысть от образа Господня, иконным писцом, глаголюще: "Писари, писари, о писари! не пишите Мя [с] благословящею рукою, напишите Мя [с] сжатою рукою, Аз бо в сей руце Моей сей Великий Новград держу; а когда сия рука Моя распространится (разожмется. - А. К), тогда будет граду сему скончание"… А писали Спасова образа годишное время и боле»144. Конечно, эта легенда появилась спустя многие десятилетия или даже столетия после того, как образ Спаса был написан - ведь необходимость как-то объяснить необычное для древней Руси изображение в куполе главного новгородского храма возникла далеко не сразу. Однако исследователи отмечают, что приводимые в «Сказании о Святой Софии» промеры «Спасова образа» («Мера тому Спасову образу: от венца до пояса пол-сажени, а около венца 43 пяди… рука зжатая длань 6 пядей, а простертая дань 8 пядей, подпись "Иисус Христос" по 14 пядей…» и т. для.) соответствуют действительности, следовательно, они могли быть сделаны либо в ходе самих работ, либо во время подновления росписи Софии, то есть еще в глубокой древности145.