Ярослав Мудрый - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Карпов cтр.№ 100

По утверждению польских хронистов, Марля-Добронега стала ревностной католичкой и доброй женой своему супругу Казимиру. Помимо Болеслава и Владислава-Германа, она родила еще двоих сыновей, Мешко и Отона (оставшихся бездетными), а также дочь Свентославу, вышедшую впоследствии замуж за чешского короля Братислава. В Польше, конечно, помнили о том, что Мария была дочерью багрянородной Анны, сестры византийских императоров Василия 11 и Константина VIII, а значит, благодаря «русском» браку Казимира в жилах польских князей отныне стала течь и царская кровь*. [* Впрочем, определенные сомнения на этот счет остаются: о том, что Мария была дочерью Анны, из польских хронистов сообщает только Ян Длугош, которому были известны и русские источники].

Ярослав же в лице своего зятя получил надежного союзника, заступившего место прежнего недруга Руси. Вскоре после заключения брака на Русь из Польши был возвращен «русский полою», точнее, те немногие, ко уцелел в тяжелой неволе и бурных событиях смуты и безвластия; всего, по свидетельству русских летописей, таких набралось 800 человек, не считая жен и детей22. По условиям договора, все они рассматривались как «вено» (выкуп) за невесту. В число этих людей вошел и известный нам Моисей Угрин. Несколько позже, в Киеве, он встретится с иноком Антонием, еще одним постриженником афонской обители, и станет одним из первых его сподвижников, насельников основанного Антонием Киевского Печерского монастыря.

Союз с Польшей будет сохраняться до конца жизни Ярослава и позже, при его сыновьях. Как и в своих отношениях с конунгами Швеции и Норвегии, Ярослав останется верен взятым на себя обязательствам. Спустя несколько лет, предположительно в 1043 году (во всяком случае, эту дату называют некоторые русские летописи), он скрепит союз с Казимиром еше одним браком: сестра Казимира Гертруда (на Руси она получит имя Олисава, то есть Елизавета) выйдет замуж за второго сына Ярослава Изяслава. С этого времени Изяслав, вероятно, уже тогда получивший в удел Туров, будет играть важную роль в польской политике своего отца.

Непосредственным же и наиболее существенным результатом русско-польского союза стаи совместные действия русского и польского князей в Мазовии. Как уже говорилось выше, они начались в 1041 году, по крайней мере со стороны Ярослава. «Иде Ярослав на мазовшаны в лодьях», - сообщает под этим годом летописец.

Чем закончился первый мазовецкий поход Ярослава, мы опять-таки точно не знаем. Русские и поздние польские источники, казалось бы, дают основания говорить о полном успехе русского князя: «Иде Ярослав на мазовшаны в лодьях и победи я (их. - А. К.)», - читаем в Хлебниковеком списке Ипатьевской летописи и, независимо от него, в Летописце Переяславля Суздальского23. Польский же историк Ян Длугош рисует впечатляющую картину полного разорения и разграбления Мазовецкой земли: «опустошив ее огнем, мечом и грабежом», Ярослав с огромной добычей и множеством пленных «Поворотил на Русь» 24. Но Длугош, как и другие позднейшие польские авторы, очевидно, смешивал различные походы Ярослава; показания же отдельных списков русской летописи едва ли могу считаться надежными, поскольку, вполне возможно, они отражают догадки переписчиков-летописцев или их желание несколько приукрасить события. Во всяком случае, известно, что борьба с Мазовецким князем Моиславам затянулась надолго.

Судя по противоречивым показаниям русских летописей, Ярославу дважды или трижды придется лично водить свои полки в Мазовию - в 1041, 1043 (эта дата вызывает некоторые сомнения) и 1047 годах, и только последний поход принесет окончательную победу на Моиславом: «Ярослав пошел на мазовшан, и победил и, и князя их убил Моислава, и покорил и Казимиру», - читаем в летописи под 1047 годом25.

Средневековые польские источники также рассказывают о том, что война в Мазовин затянулась надолго, однако, как и следовало ожидать, приписывают всю честь победы над Моиславам князю Казимиру, даже не упоминая о русской помощи. «…Собрав отряд воинов, хотя и небольшой, но опытный в военном деле, - повествует Галл Аноним, - [Казимир] вступил в вооруженную борьбу и, убив Маслава, достиг победы и мира и с триумфом овладел всей страной. Рассказывают, что там перебили очень много мазовшан, как об этом свидетельствуют до сих пор место битвы и крутой берег реки». При этом польский хронист всячески расхваливает мужество и храбрость Казимира, едва не погибшего в пылу сражения. «В этом сражении мазовшане выставили тридцать полков воинов, а у Казимира было едва ли три полка»26.

Авторы более позднего времени все же сообщают об участии в войне русских и о разорении ими Мазовии, но считают их… союзниками мазовецкого князя и врагами Казимира. Моислав, писал, например, Винцентий Каубек, полчил в помощь «четыре отряда поморян, столько же гетов (по-видимому, ятвягов. - А. К) и большую помощь от даков (пруссов? - А. К) и русских, которых не может удержать никакая случайность, никакая трудность; прибывают они не для того, чтобы помочь союзнику, а желая утолить польской кровью яростную ненависть и снедавшую их старинную зависть». Далее же следует обычный для этого автора полемический перехлест, долженствующий подчеркнуть превосходство поляков на необузданными и кровожадными врагами. «Однако… дела их оборачиваются иначе, чем они надеялись. Ибо наш единорог развевает всех, как легкий пепел от пакли; Казимир закручивает всех в вихре смерти, словно молниеносная буря». Словом, союзниками ли выступают русские по отношению к полякам, врагами ли, спасителями ли Польши, магистр Винцентий выбирает для

их изображения одни и те же краски и одни и те же сравнения… Иначе, чем Галл и русские летописи, и притом с явным литературным наветом рассказывает Калубек и о трагической судьбе Моислава, попытавшегося найти убежище у своих союзников гетов (ятвягов?): «Этот… честолюбивый князь бежит к гетам, где добивается наивысшей должности… Однако геты, удрученные гибелью множества своих, возлагают за все вину на него, мстят ему за убийство всех, наконец, после многих мучений, прибивают его к высоченной виселице со словами: "Ты домогался высокого, получай высокое!" - чтобы умирающему хватило столь горячо желаемой высоты»27.

Вслед за победой на Моиславом (а может быть, и одновременно с военными действиями русского князя в Мазовии) Казимир нанес поражение союзникам мазовшал поморянам и подчинил своей власти Поморье. Таким образом, единство Польши было практически восстановлено (в 1054 году польский князь вернул себе и Силезию). Несомненно, это можно расценивать как успех не одного только Казимира, но и Ярослава, сумевшего добиться усиления своего влияния в Восточной Европе. По-видимому, еще одним результатом мазовецких походов Ярослава стало дальнейшее расширение западных границ Руси и присоединение некоторых земель по течению Буга, западнее Берестья, которые прежде находились в зависимости от Польши. По мнению некоторых польских исследователей, именно в 1041 году князь Ярослав поставил на Буге город Дрогичин (ныне райцентр Брестской области в Белоруссии) - опорное укрепление для дальнейших военных действий против Моислава28.

Внимательно следил Ярослав и за событиями, происходившими в других восточноевропейских странах. Во второй половине 30-х годов XI века на Руси, а именно на Волыни, нашли пристанище венгерские герцоги Андрей (Эндре) и Левенте, изгнанные из страны своим дядей, королем Ишт-ваном. Позже, после восстания в Венгрии и бегства в 1041 году в Германию преемника Иштвана короля Петера (Петра Венецианца), Ярослав, по некоторым сведениям, подержал захватившего престол Абу Шамуэля, еще одного племянника покойного Иштвана29. Смута в стране продолжилась и после гибели Абы и нового воцарения с помощью немцев короля Петера (1044 год). Мы не знаем, вмешивался ли уже тогда князь Ярослав в венгерские дела, но в 1046 году венгерская знать отправила посольство на Русь к герцогам Андрею и Левенте, предлагая старшему из братьев престол. К этому времени герцог Андрей, по-видимому, уже был женат на дочери князя Ярослава Владимировича Анастасии. Русский князь поспешил оказать и этому своему зятю помощь в борьбе за престол: согласно венгерским источникам, Андрей отправился на родину в сопровождении киевских ратников, а также печенежских (!) наемников30. Отметим, что в своей борьбе за власть в условиях общенародного восстания, направленного против короля Петера, поддерживавших его немцев, а также католического духовенства, Андрей вынужден был занять откровенно антихристианскую позицию: он позволил своему народу «жить по языческим обычаям» и даже «убить епископов, разрушить церкви, отступить от христианской веры и поклоняться идолам… Иначе они не сражались бы против короля Петера», - писал венгерский хронист31. И лишь после коронации в Секешфехерваре (в начале 1047 года) Андрей приказа всем своим соплеменникам под угрозой смерти оставить язычество и вернуться в лоно христианской церкви. Союз с Венгрией будет сохраняться до самой смерти Ярослава Мудрого.