Ярослав Мудрый - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Карпов cтр.№ 92

Киеву. - А. К), - украсив ее великою красотою: и золотом, и серебром, и драгоценными каменьями, и дорогими сосудами. И церковь эта вызывает удивление и восхищение во всех окрестных народах, ибо вряд ли найдется иная такая во всей полнощной стране с востока до запада» («…яко же иначе не обряшется во всемь полунощии земнеемь ото вьстока до запада»)57.

Удивительно, но полтысячелетия спустя, когда разграбленная и полуразрушенная Киевская София являла собой лишь жалкое подобие былого великолепия, эти слова восхищения были повторены сторонним (хотя и заинтересованным) наблюдателем, киевским бискупом Иосифом Верещинским: «… В целой Европе по драгоценности и изяществу работы нет храмов, стоящих выше константинопольского и киевского…»58

Киевскому храму суждено было стать главным, кафедральным собором всего Киевского государства и наиболее полным воплощением и олицетворением своей эпохи - эпохи расцвета Киевской Руси. Именно сюда, поклониться Святой Софии и возблагодарить Бога, будут спешить прежде всего киевские князья, возвращаясь из многотрудных и опасных походов; именно здесь впоследствии будут происходить торжественные обряды посажения на престол новых киевских князей и настолования новых киевских митрополитов; здесь будут собираться соборы русских епископов (один из них, созванный при князе Ярославе в 1051 году, изберет на киевскую митрополию первого митрополита из русских, сподвижника князя Ярослава Иллариона); у стен собора не раз будет сходиться многолюдное киевское вече; наконец, в стенах Софийского собора найдут свое последнее пристанище многие киевские князья, начиная с самого Ярослава Мудрого…

Святая София станет и главной святыней города, затмив собой прежний главный киевский храм - Десятинную церковь Пресвятой Богородицы, построенную отцом Ярослава Владимиром. Среди мозаик и фресок Софийского собора внимание каждого вступающего в храм прежде всего будет привлекать монументальное мозаичное изображение в своде главного алтаря - мощная, приземиста фигура Пресвятой Богородицы Оранты с воздетыми к небу руками 59. Застывшая в многотрудном молитвенном служении, духовном воинствовании «за други своя», Пречистая - подлинное воплощение и одушевленный храм Премудрости Божией, коей посвящен был киевский собор, - словно «Нерушимая стена», будет ограждать своих «Верных чад», свой град и всю

Русскую землю*. «Нерушимая Стена» - именно такое имя получит Киевская Божия Матерь у киевлян, и имя это более всего может быть применимо и к самой Святой Софии, и ко всему «Граду Ярослава», находящемуся под небесным покровительством Пресвятой Богородицы. Так будет до 1240 года, когда Киев падет под ударами монголо-татарских орд, и этот трагический год станет завершением всей величественной истории Киевской Руси. [* Крупнейший современный исследователь византийской культуры Сергей Сергеевич Аверинцев так пишет о воздетых руках - традиционном жесте Божьей Матери Оранты: «Чтобы понять подлинный смысл жеста Оранты, полезно вспомнить известное место Библии, где описывается именно такой жест. Согласно повествованию Книги Исхода, во время тяжелой битвы израильтян с амалекитянами Моисей поднял руки в молитве за свой народ - и до тех пор, пока он упорным усилием удерживал руки в воздетом положении, побеждали израильтяне, а когда руки Моисея невольно опускались, одолевали враги (Ис. 17: 11-12… В свете этого эпизода, популярного в средние века и служившего ветхозаветным прообразом позы Оранты, становится понятным, какого рода молитва изображена в известной киевской мозаике. Эта молитва - многотрудное духовное воинствование «за други своя», «духовная брань», воинское непреклонное «дерзание» перед лицом Бога, напряжение теургической силы, от которого должны расточиться видимые и невидимые, телесные и бесплотные враги города и народа. Целую вечность не опускающая своих воздетых рук Оранта есть поистине «Воевода» для своих людей, самоотвержденно принимающая на себя воинский труд заступничества за них, как Моисей принимал на себя бремя своего народа»60].

Та же идея небесного покровительства граду Киеву через покровительство Святой Софии - Премудрости Божией - будет выражена и в посвятительной надписи, обрамляющей изображение Божией Матери. Надпись эта воспроизводит на греческом языке слова 6-го стиха 45-го Псалма: «Бог посреди нее, и она не поколеблется. Поможет ей Бог с раннего утра»61. Слова святого псалма обращены к «граду Божьему» (в греческом языке слово noЛtg - город - женского рода) - прообразу Церкви Христовой. (В современном синодальном переводе Библии: «Бог нам прибежище и сила, скорый помощник в бедах. Посему не убоимся, хотя бы поколебалась земля и горы двинулись в сердца морей… Речные потоки веселят град Божий, святое жилище Всевышнего. Бог посреди его: он не поколеблется: Бог поможет ему с раннего утра» - Пс. 45: 1-6.) В византийской традиции эти стихи прилагались к граду Константинополю как новому Иерусалиму, в котором исполнилось пророчество псалмопевца Давида о несокрушимости Божьего града, а также к Константинопольскому Софийскому собору - средоточию и образу «Царствующего града» и всей православной Империи. Согласно греческому «Сказанию о Святой Софии», составленному в IX веке (и, кстати, известному в древнерусской книжности), текст 6-го стиха 45-го псалма был начертан на кирпичах, из которых были возведены подкупольные арки и купол Святой Софии Константинопольской62. Повторяя ту же надпись на алтарной арке Софии Киевской, заказчик собора - а им, несомненно, был князь Ярослав - уже в Киеве видел новое земное воплощение Божьего града - новый Константинополь и новый Иерусалим, земное воплощение небесного, «вышнего» Иерусалима. Спустя немного времени эту мысль с особой силой выразит митрополит Илларион. Обращаясь в «Слове о законе и благодати» к отцу Ярослава, святому князю Владимиру - «новому Давиду» и «новому Константину», который с бабкой своей Ольгой «веру утвердил, крест принеся из нового Иерусалима, града Константинова, и водрузив его по всей земле», Илларион будет прославлять и «доброго послуха» и сына его Георгия, то есть князя Ярослава, «которого соделал Господь преемником власти твоей по тебе, не нарушающим уставов твоих, но утверждающим… не разрушающим, но созидающим. Недоконченное тобою он докончил, как Соломон - предпринятое Давидом. Он создал дом Божий, великий и святой, церковь Премудрости Его, - в святость и освящение гаду твоему…». Уподобляя строителя Киевской Софии библейскому царю Соломону, строителю Иерусалимского храма (а князя Владимира, соответственно, Давиду), автор «Слова о законе и благодати» должен был иметь в виду и византийскую традицию, которая именовала «новым Соломоном» императора Юстиниана - строителя Софийского собора в Царьграде, а «новым Давидом» - Константина Великого, основателя «Царствующего града». Так Киевская Русь приближалась к осознанию себя «Новым Иерусалимом» и «новым Константинополем» - как известно, этот взгляд на существо и предназначение русской истории с особой силой проявится уже в эпоху Московской Руси.

Киевский собор будет освящен лишь после того, как завершатся все основные работы по его украшению фресками и мозаиками - то есть, по-видимому, уже в 40-е годы XI ве-ка63. К этому времени существенные изменения произойдут и во внутриполитической ситуации в Киевском государстве, и во внешнеполитическом курсе князя Ярослава. В 1043 год начнется русско-византийская война (речь о ней пойдет в следующей главе книги). Но нет сомнений, что и предшествующие освящению храма годы в известном смысле прошли в Киеве под знаком Святой Софии - Премудрости Божией, осеняющей и град Киев, и всю Русскую землю, и правителя Киева «Премудрого» князя Ярослава.