Древний Иран накануне империй (IX–VI вв. до н. э.). История Мидийского царства - читать онлайн книгу. Автор: Инна Медведская cтр.№ 76

В то время как ассирийские источники сообщают о совместных действиях киммерийцев и скифов в Иране уже в 670-е гг., Геродот все события, связанные с пребыванием скифов в странах Древнего Востока, группирует вокруг скифского царя Мадия, сына Прототия (ассир. Бартатуа 670-х гг.), появление которого в этом регионе помещается, по разным подсчетам, от 640–630 гг. до рубежа VII и VI вв. до н. э., точнее, ближе к концу интервала между 640 и 625 гг. до н. э. [Алексеев, 2003, с. 122]. В правление Ашшурбанапала скифы не упоминаются, а киммерийцы, за исключением «маннейского эпизода», действуют далеко на западе. Гипотеза об исходе скифов «первого поколения» (Ишпакай, Партатуа) на север от Главного Кавказского хребта согласуется с молчанием клинописных источников [Алексеев, 2003, с. 110–111, примеч. 77], но к киммерийцам она не относится.

Геродот ничего не знал или не рассказал о скифах «первого поколения» и о союзнических действиях киммерийцев и скифов против Ассирии в 670-х гг. в Древнем Иране. Его рассказ о вторжении скифов Мадия в Азию приурочен Геродотом к началу военного выступления мидийцев против Ассирии в царствование Киаксара. О киммерийцах в Древнем Иране в связи с Мидией Геродот также ничего не сообщает. У него они, спасаясь от скифов бегством в Азию, продвигались вдоль побережья Понта. Скифы в погоне за ними сбились с пути и вторглись в Мидийскую землю (IV. 12), когда Киаксар уже одолел ассирийцев и начал осаду Нина (I. 103). Однако разгром мидийцев произошел не в Ассирии, а у Кавказских гор, затем скифы распространили свое владычество, длившееся 28 лет, по всей Азии (I. 104, 106). Ни одна деталь этого рассказа не подтверждена клинописными текстами. Постулируемое исследователями на основе сведений Геродота продвижение скифов вдоль западного побережья Каспия археологически не подтверждается. Ни на территории Дагестана, ни в Восточном Азербайджане не обнаружено никаких следов скифского присутствия, что неоднократно подчеркивалось С.М. Кашкай [Kashkay, 1997, р. 251–255].

Исключить проникновение скифов Мадия к югу от Кавказа в северные пределы Мидии, которые уже включали земли завоеванного Урартского царства (у Эсхила мидийцы обитали близ Кавказа, см. гл. 1.1.), видимо, нельзя. Но в действительности могли иметь место военные инциденты между скифами и мидийцами, и неслучайно, что именно «у Кавказских гор». Позднее в скифских героических преданиях эти стычки преобразовались в гораздо более крупные по масштабам события. Мидия — единственное царство в Верхней Азии, о событиях в котором Геродот кое-что знал (об Ассирии он, хотя и собирался, ничего не рассказал, все сведения о Вавилоне относятся к ахеменидскому периоду, вавилоняне у него даже не участвовали в разгроме Ассирии), и он обозначил новое появление скифов на древневосточной арене в связи с одним из самых ярких и значительных событий той поры — началом разгрома Ассирии мидийцами; о другом не менее важном событии — завоевании ими Урарту — Геродот ничего не знал.

Но если накануне восстания конца 670-х гг. киммерийцы и скифы не пытались завоевать Мидию, а предпочли быть ее союзником в борьбе против Ассирии, то теперь, когда Мидия перешла к ее завоеванию, они уже вряд ли смогли бы это совершить. В этой связи примечателен рассказ Геродота (I. 73), происхождение которого обычно приписывают мидийской традиции. Киаксар дружелюбно принял «мятежных» скифов, которые переселились в Мидийскую землю и попросили убежища, и даже отдал им своих сыновей в обучение искусству стрельбы из лука. Правда, скифы оказались неблагодарными, и между ними и мидийцами произошла ссора. В данном случае не имеет значения, при каком царе все это произошло и к чему привело вероломство скифов, — это как раз Геродот мог уточнить. Важно, что в этом рассказе скифы не завоеватели и не герои. Утверждаемое Геродотом господство скифов противоречит очевидному факту политического лидерства Мидийского царства в Верхней Азии во второй половине VII в. до н. э. Существенным аргументом против скифского господства над мидийцами служит молчание вавилонских хроник о скифах [Grayson, 1975, Chr. 2, 3], особенно Хроники Гэдда, которая описывает события 616–609 гг. Вряд ли бы вавилонские хронисты, отразившие настороженность вавилонских правителей по отношению к усиливавшейся Мидии, обошли молчанием любую ее военную неудачу. Как уже отмечено, события 613 г. не были связаны с предполагавшимся исследователями вторжением скифов в Мидию (см. гл. IV.5).

Что касается «скифского владычества» в Азии, то, по существу, это были набеги кочевников — скорее грабительского, нежели захватнического характера. Последнее было возможно в тех случаях, когда скифы, как ранее киммерийцы, вступали в союз с местными правителями или становились их наемниками. В таком случае, если бы можно было принять гипотезу А. И. Иванчика о «воинах-псах»/скифах, то в союзе с малоазийскими правителями они разгромили и изгнали потерявших былое могущество киммерийцев (о спорности этого конкретного примера см.: [Тохтасьев, 2008, с. 203]). Впрочем, на союз скифов с Алиаттом намекает и другой рассказ Геродота, который, как отмечено, имеет, вероятно, мидийское происхождение: именно к Алиатту сбежали скифы после ссоры с Киаксаром (1.73). В любом случае, эти походы в скифских легендах преобразовались в эпохальные события и закрепились в античной традиции как «скифское владычество» над Азией. Но очевидная реальность скифских походов в Переднюю Азию не доказывает самого владычества над ней, поскольку не вписывается в историю стран региона. Подобное мнение высказывается теперь А. И. Иванчиком [Иванчик, 2005, с. 225, 227, 246], поэтому непонятна ремарка С. Р. Тохтасьева, будто Иванчик выступает против попыток «опровергнуть историчность скифской гегемонии в Передней Азии в третьей четверти VII в. до н. э.» (лучше — в последней трети VII в. до н. э. [Тохтасьев, 2008, с. 203]).

Этот рассказ — еще один пример искусственности концепции Геродота о скифской гегемонии. Скифы ни разу не названы среди врагов Палестины, тогда как в пророчестве Иезекйила (38:6) о вторжении Гога в Палестину Гомер вместе с Гогом — ее враги. Пророчество относится ко времени лидийско-мидийской войны в начале VI в. до н. э., когда опасались вторжения малоазийцев в Переднюю Азию. Гог (Гиг/Гигес) погиб в 644 г. до н. э., и в этом пророчестве его имя служит общим обозначением лидийского царя, но и киммерийцы в VI в. до н. э. уже не фигурируют. Следовательно, сочетание Гог и Гомер в пророчестве Иезекиила — это память о реальной опасности для Палестины, существовавшей в VII в. до н. э., что и подтверждают клинописные источники (вторжение в этот регион армии Гигеса на пути в Египет и активность киммерийцев в его правление).

В рассказе Геродота о скифском вторжении в Палестину можно обнаружить отголоски некоторых событий VII в. до н. э.: существование некой угрозы «с севера» для жителей Сирии и Палестины, осквернение палестинских храмов и экспансия Египта в Палестину. Эти события, сведения о которых дошли до Геродота разными путями, были истолкованы им согласно с его концепцией истории пребывания киммерийцев и скифов на Древнем Востоке. Суть ее в лидерстве скифов, о котором, как уже отмечено, можно говорить только в связи с последним периодом киммерийской экспансии. Согласно Геродоту, скифы, завоевав Мидию и распространив свое владычество по всей Азии, пошли на Египет. На пути туда в Сирии Палестинской скифов встретил фараон Псамметих, уговоривший их не идти дальше. На обратном пути скифы разграбили святилище Афродиты Урании в Аскалоне (1.105).